В комнате было темно, но свет уличного фонаря пробивался сквозь тюль и создавал чарующий полумрак. Ветта разглядывала стены съемной квартиры – однотонные обои, которые сейчас казались зелеными, люстру на потолке с тремя плафонами, люстра казалась оживала ночью и выглядела как два глаза и большой рот. Шкаф для вещей стоял одиноко в углу и был сердит и угрюм. Квадратный старый черный телевизор пылился на столе без дела, забытый и хозяином, и квартирантками. Ветта часто видела в обычных вещах какие-то образы. Может от того, что ей было скучно, а может от того, что имела прекрасное воображение. Молча обменявшись энергией с привычными вещами, Ветта (а может кто-то в ее голове) решила, что надо покурить перед сном.
Нехотя она встала, нащупала на прикроватной тумбочке пачку сигарет и зажигалку, подошла к окну, форточка легко открылась, готовая впустить свежий воздух в пространство Веттиных грез. Как она любила смешивать запах свежести и сигарет! Это особенный запах, запах чего-то свежего, приятного и чего-то опасного, едкого. Опасно-пряный аромат.
После третьей затяжки Ветта сильно закашлялась, невольно ругая свою глотку за эдакую нежность, как бы говоря ей – хозяйке хочется немного отравы, потерпи.
За свой десятилетний стаж курильщика она не один раз пыталась бросить свою привычку. Она понимала, что это катастрофически вредно для организма молодой женщины, тем более не имевшей детей. Но курение ей давало что-то несравнимо большее, чем возможность иметь безупречное здоровье, и каждый раз Ветта возвращалась к своей магической непреодолимой любви.
Как истлела первая сигарета, Ветта не успела понять, она слишком погрузилась в свои мысли. И вот вторая уже дымилась в ее руке. Она снова вспомнила бывшего, с которым разошлась два месяца назад. Как же он был хорош в начале отношений… Она не верила, что встретила такого красавца, и еще больше не верила в то, что он с ней, обнимает ее, целует, говорит о любви… «Где же я допустила ошибку?» – все задавалась она вопросом раз за разом. «Как он мог из такого заботливого мужчины превратиться в пьющего жестокого манипулятора? И за что мне это все? Как обидно…» Несомненно он таким был с самого начала. Но она не могла понять, как же он так ловко мог ее обмануть? «Неужели розовые очки до сих пор не слетели с моего носа?» – спрашивала она себя, – «Или, как только я их сбрасываю, какой-то злодей снова мне их надевает?»