– Я не хочу доставлять тебе неприятности, – сказала она. – Только скажи, где ты раздобыла такую прекрасную подделку.
Едва ли стоило обсуждать эту тему в публичном месте. Я быстро оглядела бар – за нами никто не следил, и все же…
– Не здесь, – ответила я.
– Я закрываюсь через час. Хочешь еще выпить, пока ждешь?
* * *
Старики ушли, не дожидаясь напоминания. Один мужчина играл сам с собой в дартс, делая глоток пива каждый раз, когда один бросок оказывался лучше другого. Профессор потягивал «Будвайзер» с неспешностью истинной леди. На бутылку ему потребовалось почти девяносто минут. Он оставил на столе двадцатку и молча вышел за порог. Блю заперла дверь за последним посетителем, навела порядок за стойкой и предложила мне, словно закадычной подруге:
– Есть хочешь? Давай съедим по гамбургеру, пока ты будешь рассказывать мне свои грязные секреты.
Я не горела желанием откровенничать, но что-то рассказать должна была – Блю знает мое новое имя, а его надо сохранить в тайне. Мы вышли через заднюю дверь, которую Блю заперла на засов с висячим замком. В переулке пахло мочой и машинным маслом. Кроме полумесяца в небе, улицу освещал единственный фонарь.
– Моя машина за углом. – Блю пошла по дорожке, хрустя гравием.
Метрах в десяти стоял черный «Линкольн Таун Кар». Когда мы приблизились, дверца машины открылась, и с водительского сиденья на тротуар выскользнул Профессор.
– Амелия? – сказал он.
Меня будто схватили за горло.
– Извините. Вы ошиблись. – Я сама удивилась, что смогла выдавить из себя слова.
Задняя дверца распахнулась, из автомобиля выбрался еще один мужчина. Похоже, он провел в салоне довольно много времени – медленно, как паук, расправлял конечности. Я успела мельком взглянуть на его лицо, пока оно снова не скрылось в тени. Я его уже видела. Накрахмаленная рубашка и очки в стальной оправе. Безжалостный финансист из вчерашнего бара.
Финансист смерил Блю взглядом.
– Почему бы вам не сесть в машину, мисс? – спросил он ее, открывая заднюю дверцу.
– У вас какие-то личные дела, я к ним не имею отношения. Лучше я просто пойду домой, – ответила Блю. – Здесь ничего особенного не случилось. По крайней мере, я ничего не запомнила.
Я почувствовала, что Блю говорит искренне. Она действительно может уйти, не позвонив в полицию и не считая нужным о чем-то задумываться.