…Новый Бакст – это интересно.
Решив, что курить не станет, он не спеша поднялся по широким ступеням – швейцар распахнул перед ним дверь, – уселся на своё место и сказал Елизавете, что подумает над её предложением, но рекомендации всё же необходимы.
– Как вы осторожны! – воскликнула Елизавета, не слишком им довольная.
– Опыт, – развёл руками Макс. – Я тратил бы уйму времени впустую, если бы работал без рекомендаций.
Подошёл официант и почтительно положил перед ним визитную карточку.
– Просили передать.
Макс посмотрел на карточку. Подумал немного и перевернул её. На обратной стороне были написаны две буквы и цифра. Макс спрятал карточку в нагрудный карман.
…Какой сегодня странный день.
Он допил воду, спросил счёт и велел принести пальто.
– Итак? – спросила Елизавета Хвостова.
– Итак, до завтра, – любезно откликнулся Макс. – Я заеду сюда специально в это же время, вы укажете мне людей из мира искусства, с которыми вы знакомы, и я с ними свяжусь. Вот и всё. Это будет наш первый шаг.
Она кивнула и опять стала смотреть на море.
Очень хороша!.. И загадочна. Жаль, что из совместного изучения неизвестной работы Бакста ничего не выйдет, и мы больше никогда не увидимся.
Макс облачился в пальто, сунул под мышку трость, кивнул официанту и неторопливо пошёл по набережной.
– Всё выше, и выше, и выше, – напевал он себе под нос, – стремим мы полёт наших птиц…
В очаге горел огонь, дым вился вокруг столба и уходил вверх под почерневшую крышу в специальное отверстие, которое никогда не закрывалось. На лавках в левой женской половине сидели перепуганные женщины и дети в тёплых куртках и брюках, хотя топилось с утра и в аиле было тепло.
Самая молодая, с жёлтым от загара лицом и узкими чёрными глазами, качала на руках младенца. Младенец заходился от крика, выгибал спину, как будто стремился вырваться из тесного кулька, в который был запелёнут.
От страха молодая женщина говорила только по-алтайски, и Джахан не всё понимала.
– Два дня криком кричит, – переводила про себя Джахан. – Не ест. Вчера воды попил с сахаром, а сегодня не пил. Огнём горит. Лесной дух вселил в него болезнь. Я к матери его повезла в деревню через перевал. А на перевале баловался кто-то. Из поджиги стрельнул, близко. Лошадь смирная, а тут испугалась, шарахнулась. А у меня ребёнок за спиной привязан. Я её удерживать, а тут опять стрельнули. И не помолилась я на перевале, ленточку не повязала! Не попросила разрешения дальше идти. А на другой день он заболел.