Разбитая наковальня - страница 16

Дочери кивнули. Запомнили слова отцовские, чтоб к ним в тяжёлый час в мыслях вернуться. Следующим утром, после неспокойного сна и долгих сборов, сёстры, попрятав от отца слёзы расставания, простились с ним и друг с дружкой. Переступив порог родного дома, три мастерицы отправились в путь. На молодые плечи отныне возложена судьба всего смертного народа, непростые испытания дожидаются их в местах далёких да неизвестных. И лишь только алые тени – знаки договора с нечистыми силами – были в судьбе им попутчиками…

Арислум отстранился от шёпота мира. Его голова дрожала на тощей шее, оттопыренные уши горели чужими словами. Алый слушатель разглядел в себе остатки сил, поднялся и поспешил передать владыке благую весть голосом вечно тревожным и дрожащим.

– Три м-мастерицы пок-к-кинули дом.

Владыка, скорчившийся среди битой темноты, улыбнулся, но не новости, а явлению своего брата в добром здравии.

– Зачем мне это знать, мой милый друг? – владыка взмахнул рукой. – Нас интересует результат их похода. Но я рад сделке: Дэнда не потерпел бы отказа, и горел бы Киррик… Оставь их пока, пусть идут.

– Велите д-далее слышать струну г-горизонта?

– Да-а-а… – господин задумчиво растянул единственную гласную. – Мне всё боле интересно, что упускаем мы из виду, отсиживаясь в этой дыре. История творится почти без нашего вмешательства. Где воин сейчас и убийца?

– О-один кровь короля по в‐ветру ищет, – Арислум чуть головой повёл, – втор-рой идёт к великим мертвецам. Как вы и приказывали.

– Хорошо. Прекрасно. Держи меня в курсе дел.

До явления трёх из алой свиты оставалось девятнадцать лет.

Регалия – лишь малая часть континента, далёкий от войны Ложных Корон клубок малых государств, утопающий в бесконечных интригах; земля тёплой осени и холодных крепостей, толстосумых вельмож и их нищих подданных. Границы здешних царств переписываются год от года, солдаты крепко верят лишь в звон монет, а о былых военных успехах супротив других государств Регалия помнит только обрывками знамён да мертвым королём в придачу. Регалия лежит раздробленной, но в злорадстве над большим соседом местные царьки да графы чувствовали меж собой подобие единства. Любая власть здесь живёт по воле случая, и новоявленные правители гибнут от кинжала товарища чаще, чем от вражьего меча.