Заканчивая сочинение, я хочу, чтобы мои сверстники обязательно прочитали вот эти строки:
Куда бы ты ни поспешал,
Хоть на любовное свиданье,
Какое б в сердце ни питал
Ты сокровенное мечтанье, -
Но, встретясь с ней, смущенный, ты
Вдруг остановишься невольно,
Благоговея богомольно
Перед святыней красоты.
(«Красавица»)
«Душа твоя прекрасна…»
(образ возлюбленной в пушкинской лирике)
Прочитав тему данного сочинения, каждый наверняка представит себе великое множество страниц, исписанных мелким пушкинским почерком и испещренных абрисами прекрасных женщин, вызывавших в сердце поэта любовное чувство.
Как известно, великий русский поэт был страстным поклонником женской красоты, которую и запечатлел в стихах, прозе и рисунках. Он сам признается в этом следующим образом:
И сердце вновь горит и любит – оттого,
Что не любить оно не может.
Однако для поэта любовь к женщине – это не пылкая страсть, которая, начавшись бурно и нетерпеливо, очень скоро проходит, не оставляя в сердце и следа. Для него любовь к женщине – это всегда душевное страдание:
Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,
Восторгом чувственным, безумством, исступленьем…
О, как милее ты, смиренница моя!
О, как мучительно тобою счастлив я…
Прекрасная дама для поэта – всегда неземное существо, небожительница, мадонна, перед которой он преклоняется, чью красоту воспевает.
Читая стихи, посвященные прекрасной возлюбленной, мы сразу же понимаем, что женщина в жизни поэта – это всегда явление роковое, приносящее одновременно и счастье, и беду, и упоение, и страдание:
Я призрак милый, роковой,
Тебя увидев, забываю;
Но ты поешь – и предо мной
Его я вновь воображаю.
Именно в этих строках проявился потрясающий дар предвидения поэта, сумевшего предугадать собственную судьбу.
В строках его стихов мы не найдем откровений о радости и обретенном окончательно счастье, а только грусть, печаль, несбывшиеся мечты, связанные с далекой возлюбленной:
Мне грустно и легко: печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою…
Помимо единственной любви, дамы, чей образ постоянно в сердце, поэт не оставляет вниманием и женщин, встреченных в пути, в многочисленных переездах, вдали от родины. Так, замечательны образы грузинок, родившиеся у Пушкина во время путешествия по Кавказу:
Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной…
Знатные барышни далеко не всегда отвечали поэту, известному своим бурным нравом и не отличавшемуся красотой, взаимными чувствами. Пушкин, пытаясь смириться с этим, описал свои ощущения в стихах следующим образом: