Скрытчик раздражённо распушился:
– Я хранитель нерассказанных тайн! Слуга секретов! Трепещи предо мною!
– О да, жуть как страшно, – скорее со смехом, чем с беспокойством, отозвалась Моппи и наклонилась ближе.
Хорёк встал на задние лапы, опёршись передними на прутья, и задёргал усами.
– А твой секрет такой большой, такой сочный. Я почти чувствую его.
– Осторожно, – сказала я. – Одно прикосновение – и он украдёт все твои секреты.
Я посчитала, что стоит предупредить её – хотя разве могут у неё быть интересные секреты?
Моппи отдёрнула палец, которым уже потянулась к клетке. Несколько секунд она округлившимися глазами смотрела на свою руку, будто ожидая увидеть на ней ожоги. Затем убрала её за спину и снова обратилась к скрытчику:
– Секреты, хм? Например, что Антония здесь вынюхивает?
– Это не секрет, – ответил хорёк. – Ты и так знаешь ответ. Она хочет узнать местонахождение короны, созданной Лирикой Дракобич для её любимой королевы Меды.
Моппи повернулась ко мне:
– Нашла что-нибудь? – Она окинула взглядом стол, затем пол. Лежащее на ковре письмо мастера Бетрис бледным маяком притягивало к себе внимание – я выронила его, когда Моппи меня напугала.
– Нет! – воскликнула я, когда она наклонилась, чтобы его подобрать. – Там нет ни слова о короне!
Она презрительно хмыкнула:
– Ну ещё бы ты сказала по-другому.
– Я говорю правду! – возразила я и предприняла ещё одну бесплодную попытку выбраться из липкого колодца ковра. – Это личное письмо. Не читай его!
Но Моппи, сосредоточенно щурясь, уже склонилась над бумагой.
Я похолодела от отчаяния. Мало мне было знания, что мастер Бетрис думает о моих способностях – ещё не хватает, чтобы об этом стало известно Моппи. Я не хотела слышать её смех и уж точно не желала её жалости. Я мысленно собралась, готовая ко всему. Но так ничего и не дождалась.
Моппи оторвалась от письма и снова посмотрела на меня. Требовательно. И самую чуточку… взволнованно?
– Здесь моё имя, – хрипло сказала она. – Она узнала правду?
Правду о чём? Что Моппи гений? Ей хотелось услышать это от меня? Вот уж не думала, что она настолько жестока.
– Сама можешь прочесть, – прорычала я и погрузилась в свою тюрьму из липкого ковра.
– Нет, – кокетливо пискнул скрытчик. – Она не может.
– Что? – Нахмурившись, я посмотрела на Моппи. – Ты не умеешь читать?