– А чего так орать-то? Пломбы не вылетят?
– Хам! Я думала, что мы партнеры, – надулась Бумажница. – Я к нему еще по-хорошему. Могу по-плохому.
Почва ушла из-под ног, и меня будто бросили в глубокий колодец, правда, весьма странный. Я видел, что происходит вокруг моего тела, понимал, что чувствую. Вот, к примеру, сейчас взял и почесал причинное место. Ну, как почесал. Скорее уж, довольно продолжительное время подержал, совершая поступательные движения. Понимание, что я не контролирую себя, ошеломило. Не привык как-то, что тело живет собственной жизнью. Но еще больше удивило, когда меня так же неожиданно подняло наверх и впихнуло обратно.
– Понял теперь? – снова прогремело в голове, но уже тише. Видимо, валькирия все же отрегулировала громкость. – Три процента – это не шутки. Открываются неожиданные перспективы. Так куда идем мы с Пятачком?
– Куда-куда, к артефакту, конечно, – нахмурился я. Всегда говорили, что с шантажистами нельзя иметь дело, однако поди такой особе откажи. А отдыхать в мысленном зиндане мне что-то не улыбалось. – И ты права, три процента открывают неожиданные перспективы.
– Это что еще значит? – тон Бумажницы сразу сменился с веселого и надменного на настороженный.
Как и всякая женщина, валькирия немного напрягалась, когда осознавала, что сейчас происходит нечто, не попадающее в сферу ее понимания. Это ладно, была у меня одна знакомая по молодости, возле части жила, чем и обуславливалась ее популярность. Так у нее подобное выражение возникало каждый раз, когда мне стоило сказать хоть что-то осмысленное. Правда, справедливости ради, я это осознал довольно скоро и свел общение к минимуму. Все остальное время мы дружили исключительно телами.
– Прислушайся, – посоветовал я ей. – Можешь даже глаза закрыть. Ну?
– Да что за херн… Погоди, – вдруг приободрилась она. – Будто кто-то отбойным молотком вдалеке долбит.
– Угу, именно. Только могу поклясться, что никого там нет. В смысле, с отбойным молотком. А вот существ – с избытком. Просто благодаря артефакту мы чувствуем их присутствие.
– Жрецы, – встрепенулась валькирия. – И их много. Прям до хрена.
С каждой новой секундой тон Бумажницы становился все более возбужденным. Вот уж не думал, что валькирию заводят мужики в рясе. С другой стороны, какое мне дело до чужих извращений? Я вон вообще с Алисой сплю.