Она говорила что-то ещё, но Леннар не слышал её слов сквозь шум крови в висках – только мягкий, мелодичный тембр, который, как волны, накатывал на него, обволакивал игривым теплом и отступал.
Леннар, считавший, что давно уже смирил свою плоть, обнаружил, что она вовсе не смиренна. Кровь приливала к чреслам так же, как к голове, и единственным желанием его стало как можно скорее вырваться из этих цепких маленьких ладошек, бывших, должно быть, руками суккуба.
А Кенна вела разговор о замке, о башнях, о стенах, которые окружают их. О шотландских горах.
– Не правда ли, эти места прекрасны? – спрашивала она. – Я уверена: человек, столь возвышенный, как вы, не может не оценить их. Сейчас уже вечер, но когда вы проезжали узкой извилистой тропой, ведущей на наш холм, наверняка видели, как волны моря бьются о камни, поросшие мхом. Если соблаговолите, завтра я покажу их вам вблизи. Скажите, рыцарям дозволено купаться? Потому что в эти месяцы в воде уже достаточно тепло.
– Я здесь не для того, – сухо произнёс Леннар. Самому ему казалось, что каждое слово он выдавливает с трудом. Кенна, впрочем, услышала иначе: рыцарь говорил резко, будто стремился обидеть. И обида в самом деле прокатилась по её спине, но она совладала с собой.
– Ну, в любом случае, – Кенна отвернулась и отпустила руку рыцаря, но только лишь для того, чтобы коснуться его плеча, рассылая по телу волны мурашек даже через доспех, и подтолкнуть вперёд к винтовой лестнице, ведущей наверх.
– В любом случае, если вы соблаговолите завтра на рассвете спуститься на второй этаж вашей башни и выйти вот в эту дверь, – Кенна постучала костяшками пальцев по дубовой двери, и Леннар был вынужден обернуться на звук. Он увидел, как рукав одеяния Кенны чуть сдвигается, высвобождая тонкую косточку на запястье, и обнаружил, что сердце ещё более ускоряет свой бешеный бой. – Вы увидите зрелище, какое вряд ли видели когда-нибудь. Волны будут биться о скалы у Ваших ног, а Вам покажется, что Вы – властитель их.
– Человек не властвует над морем. Над природой властен лишь Бог.
– Простите, – длинные ресницы девушки слегка опустились, и сама она изогнулась в поклоне, да так, что Леннару захотелось взвыть, – если я задела вашу веру. В наших краях всё проще. И если вы захотите, я расскажу вам. А теперь, – не дожидаясь ответа, продолжила она, – разрешите откланяться. Я встаю очень рано, чтобы совершить собственные обряды, как, должно быть, и вы. А спальню, выделенную вам, вы найдёте легко – она единственная на верхнем этаже.