чтобы мы осторожно обращались с огнём. Как только окрестности Попова оврага покрывались ночным мраком, для нас наступало время испытаний.
Ещё засветло, подальше от нашей землянки,
которую мы соорудили сами, в укромном месте прятали всевозможные вещицы, чтобы потом поочерёдно ходить за ними. Страшно было. Каждый шорох, звук в темноте заставлял замирать сердце. А уж если захохочет филин или зашумит крыльями вспугнутый тетерев, то и вовсе хотелось бежать обратно туда, где в тёплой землянке, обогреваемой печкой-буржуйкой, на нарах, застланных овчиным шубняком, рассуждали о
жизни друзья. Но в страхе своём никто не хотел признаваться даже самому себе. Ведь каждый из нас мечтал служить в Синем эскадроне, командиром которого будет Сашка Миланов.
Сашка Миланов был старше нас. Рослый, светловолосый и не по годам серьёзный. Жили они вдвоём с матерью на краю улицы в маленькой избёнке. Отец Миланова умер от военных ран, когда Сашка был ещё маленький. Мать его в последнее время часто болела, так что все заботы и хлопоты были на плечах паренька. На пенсию матери по инвалид-
ности не пошикуешь. Даже велосипед Сашка собирал своими руками из всякого старья. А когда у него заклинило переднее колесо, и Миланов упал, разбив лицо в кровь, даже не застонал. Кривя от боли окровавленные губы, только и вымолвил:
– Ничего, до свадьбы заживёт.
Решив ещё подложить сучьев в костёр, я обратил внимание на кряжистую, с густой кроной сосну, которая цеплялась корнями за обрывистый берег оврага. Нижние ветви почти касались земли, а само дерево было похоже на
эдакую хозяйку-руки в бок. Из ствола дерева выглядывал кусок ржавой проволоки.
Разве можно забыть, как мы натягивали стальную проволоку с одного берега оврага на другой, закрепляя концы за стволы деревьев и с помощью скобы сьезжали по импровизированному канату над каменистым дном.
И вот однажды Колян, худенький, щупленький, слабо оттолкнувшись, застрял на середине каната. Болтает ногами в воздухе, а руки уже ослабли, вот-вот разожмутся ладони и упадёт Колян на торчащие внизу острые булыжники. Мы застыли в растерянности. В голове уже вырисовывалась жуткая картина, как упадёт Колян и хрустнут его кости, и брызнет кровь. А тем временем Миланов принёс из землянки верёвку с привязанным к ней крюком и забросил его на канат.