– О, вы так полагаете, Ваше высочество? – на бледном лице леди Шелби заиграл прозрачный румянец, но и только.
Занятая мыслями о собственных переживаниях, Генриетта не заметила того лёгкого замешательства в выражении лица леди Шелби, а та постаралась взять себя в руки, крепко стиснув пальцы между собой, и вымученно улыбнулась.
– Вашему высочеству необходимы услуги моей камеристки? – спросила она, при этом обращаясь главным образом к Фрэнсис Стюарт.
– Да, миледи! Крайне необходимы. И как можно скорее! – ответила мисс Стюарт и чуть смягчила требовательный тон своих слов, мягким вкрадчивым голосом повторив просьбу ещё раз:
– Не будете ли вы так любезны?
– Этого вовсе не требуется, Ваше высочество, – леди Шелби подошла к Генриетте, разглядывающей своё отражение в зеркале туалетного столика. – У моей камеристки нет секретов в части причёсок или кроя платьев, которым я не обучила бы её. Я сама могу помочь Вашему высочеству с укладкой волос. Вы позволите?
– Я буду несказанно рада, миледи, – ответила Генриетта, смущаясь под строгим взглядом леди Шелби, которая откровенно разглядывала её в отражении зеркала, и поёрзала на табурете. – Вверяю себя вашим рукам, миледи.
– Уверяю вас, Ваше высочество, вам не придется пожалеть об этом и тем более краснеть перед гостями! – леди Шелби с улыбкой провела ладонью по волосам Генриетты. – Разве что чуточку зарумяниться от волнения из-за восхищённых взглядов. Если его величество пригласит на матине французских посланников, то, уверяю вас, они в первую очередь будут заглядываться на вас.
Генриетта не слишком-то верила льстивым уверениям в неотразимости собственного шарма и красоты. Всё её достояние – это огромные, как у куклы, глаза, белая кожа и густые вьющиеся волосы, которые поддавались порядку только через пару часов усилий её камеристок. Все её прически стремительно теряли свой первоначальный вид из-за густых завитков, которые быстро возвращались к своему первозданному виду, точнее, к хаосу. И всё-таки в словах леди Шелби, кроме лести, Генриетта услышала и понимание, которого ей так не хватало. Неужели кто-то мог видеть в ней не только дочь и сестру королей, а и простую девушку, которой вместо помпезных хвалебных речей на официальных приёмах, требовалось дружеское внимание и немного заботы?