Марьяна. Это такой спортивный брюнет?
Вера. Был. Теперь он поседел, облысел и фигурой стремится к идеальной форме шара.
Марьяна. Лучшие выходят в тираж. Какая жалость. Я помню, он за тобой ухаживал.
Вера. Да. До того момента, пока ты не начала ему строить глазки.
Марьяна. Ничего не было! Правда!
Вера. Самое смешное, что я в этом уверена. Он перестал приходить к нам, потому что у него оказалось редкое в наше время чувство порядочности. Он, видишь ли, полагал, что нельзя любить жену друга.
Марьяна. Ты считаешь меня мерзкой тварью?
Вера. Нет. Давно простила. Кроме того, он бы всё равно никогда на мне не женился. Его мамочка нашла ему девочку правильной национальности из хорошей семьи.
Марьяна. Мир суров и несправедлив.
Вера. Ты сейчас говоришь, как Данька.
Марьяна. Ну, он мне всё-таки родственник.
Вера. С этим сложно спорить… Так вот, Жорик взял маму в стационар, её там пролечили. «Подлатали», как выражается твой сын. Выписали кучу лекарств для поддерживающей терапии. Стало заметно лучше. И теперь в нашем доме живёт тихая забывчивая старая… девочка.
Марьяна. Страшно.
Вера. Уже не особо. Оказывается и к этому можно привыкнуть.
Марьяна. А у вас всё по-прежнему, всё на своих местах. Ничего не меняется, будто время остановилось.
Вера. Почему у нас должно что-то меняться?
Марьяна. Психологи считают, что раз в семь лет надо менять либо работу, либо мужа, либо место жительства.
Вера. Психологи какую угодно бредятину скажут. Лучше каждые семь лет менять психолога.
Бьют часы.
Марьяна. А! Ёканый бабай! Вера!
Вера. Не ори.
Марьяна. Как вы с этим живёте?!
Вера. Нормально. Мы не слышим.
Марьяна. Как это можно не слышать?! Когда ещё мы с Виталькой у вас жили, я каждый раз подпрыгивала. А ночью, перед тем как им бить, мне то сирена пожарная снилась, то орёт будто кто-то. Я проснусь, лежу, ничего понять не могу, за что хвататься, куда бежать. Потом доходит, что это они. И так несколько раз за ночь. Дурдом!
Вера. Мы привыкли.
Марьяна подходит к фортепиано.
Марьяна. И гроб этот всё так же стоит.
Вера. Стоит. Куда его девать?
Марьяна. Выбросить. Только место занимает.
Вера. Данька не даёт.
Марьяна. А он его хоть открывает?
Вера. Редко.
Марьяна. Так купите электрическое. Оно хоть меньше.
Вера. На этом Виталька играл.
Марьяна. Хороший портрет. Живой. Прямо по волосам хочется провести рукой. Вот, веришь, Вера? До сих пор руки его волосы помнят. Они у него жёсткие, как проволока, были. И вихор сбоку всегда торчал… В тот день… когда Виталик в последний раз уезжал, он его минут десять перед зеркалом приглаживал. А когда выходил, он снова торчал… Жалко, что у Даньки не такие.