Полиции удалось задержать нарушителей. Ими оказались три девушки, скрывавшие лица за масками свиней. Преступницы сквернословили, корчили рожи и отказывались отвечать на вопросы репортеров.
Оператор развернул камеру на горящий дом. На мой горящий дом! Я долго не могла в это поверить. Устрой они пожар часом ранее, я бы сгорела вместе с домом. От этой мысли мне стало не по себе. Когда новости закончились, Гарри тревожно посмотрел на Кевина. Миа достала телефон, ее тонкие пальцы стали набирать сообщение.
– Это снова началось. Зря ты привел ее в наш мир, – Кевин говорил так, словно меня здесь не было.
Гарри нахмурился:
– Можно обойтись без твоих комментариев? – он подозвал официанта:
– У вас есть запасной выход?
***
Из ресторана нас забрал лимузин, о котором позаботилась Миа. Гарри сидел впереди, рядом с водителем, так что в салоне нас было трое.
Мысли кричали: «Все вещи сгорели! Паспорт, книги, студенческий билет, телефон, одежда».
Я смотрела на Мию, цвет ее лица можно было назвать болезненно белым. Заметив мой взгляд, она наигранно улыбнулась, и почему-то ее фальшивая улыбка помогла мне прийти в себя.
– Куда мы едем? – дрожащим голосом спросила я.
На глаза выступили слезы, но я успела смахнуть их с лица так, чтобы никто не увидел.
Кевин обменялся с Мией заговорщицким взглядом.
– Мы едем туда, куда всегда едем, когда появляются серьезные проблемы.
– К мамочке Гарри, – подытожила Миа.
Я невольно улыбнулась.
– А за вещи ты не беспокойся. Мы все тебе компенсируем, – равнодушно сообщил Кевин.
– Это сделали фанаты? – спросила я.
Ребята резко затихли, делая вид, будто не расслышали моего вопроса. Они уставились в окно, и в нём, как в тусклом зеркале, отражались их встревоженные лица.
– Пожар устроили фанаты, так? – чуть громче спросила я, рассчитывая привлечь их внимание.
Миа кинула напряженный взгляд в мою сторону, она хотела что-то ответить, но Кевин ее опередил:
– Приехали! – звонко выкрикнул он.
Машина остановилась.
***
Последним из лимузина вышел Гарри. Он поспешно подошел ко мне:
– Как ты себя чувствуешь?
– Как девушка, которую хотели сжечь заживо, – в моей голове эти слова звучали не так мрачно. Гарри виновато опустил голову:
– Какое-то время тебе придется пожить здесь, – он жестом указал на особняк, к которому мы только что подъехали.
Дом стоял на горе, полностью покрытой зеленым газоном. Небольшая волнистая дорожка, ведущая вниз, была подсвечена разноцветными огоньками. Я огляделась: справа открывался волшебный вид на ночной Лондон, а слева томилось одинокое поле.