И вот на часах двадцать два пятнадцать, и я наконец-то подготовил для Бакеевой рапорт по личному составу. Господи, как же болит голова!.. Нужно как можно быстрее отнести ей рапорт и идти на встречу в ресторан. Взяв служебные документы, я стремительно вышел из кабинета. Мне оставалось только пройти несколько метров, чтобы зайти в кабинет Анастасии Леонидовны, дверь которого была открыта. Она любит открывать дверь в свой кабинет после окончания рабочего дня; как-то она мне сказала, что не любит шум и хаос на работе, поэтому в рабочее время она закрывается.
– Разрешите?! – громко и четко спросил я.
Бакеева посмотрела как робот, пытаясь найти в моем внешнем виде то, к чему можно придраться. Быстро осмотрев меня, она достаточно спокойно ответила:
– Разрешаю.
Я подошел к ее столу и, понимая, что она устала, молча положил документы ей на стол. Начальница взяла мой рапорт и быстро его просмотрела, после чего она удивленно посмотрела на меня и спросила:
– Вы же отпрашивались на вечеринку?
Откуда она узнала про вечеринку? Я отпрашивался, но не говорил, куда!
– Работы прибавилось, а я привык доделывать ее до конца, – ответил я, смотря Бакеевой прямо в глаза. Она любит таких людей, которые четко смотрят ей в глаза и ясно отвечают на ее вопросы. Она не любит лишних слов и особенно неуместных вопросов.
– Я вас освобождаю от нее на сегодня, – Бакеева положила рапорт на стол, подписала его и облокотилась на спинку стула. – Вряд ли вашему другу Иланову понравится, если все его дружки не явятся на организованное им застолье. Вы свободны.
За полгода службы я многое слышал про эту женщину, поэтому очень удивился, когда она вошла в мое положение и отпустила с работы. Этот жест доброй воли просто не поддавался объяснению. Увидев, что Бакеева опять уставилась в монитор, я молча развернулся, вышел из кабинета и по пути на контрольно–пропускной пункт вызвал такси. Такой шанс, наверное, выпадает только раз в жизни, стоило им воспользоваться.
Спустя двадцать минут, я оказался у ресторана «Сова». Посмотрев на ресторан, я набрался сил, заплатил за проезд водителю и вышел из автомобиля. Когда я оказался внутри, то увидел Рому, который в одиночестве сидел за угловым столиком и просто спокойно поглядывал на свои наручные часы, доставшиеся ему от деда. Я подошел к столику и виновато сказал: