Никто – ни подруги, ни родители, ни кто-либо еще не знал, что у нее уже несколько опубликованных в интернете произведений. С одной стороны, это напрягало, потому что иногда хотелось узнать мнение близких людей по поводу своих историй, а с другой, – держало в тонусе.
Вот и сейчас у нее своеобразный творческий кризис. Хочется написать что-то шедевральное, чтобы зацепило и не отпускало до самого конца, чтобы количество подписчиков резко возросло и уже не уменьшалось. Но хорошего сюжета, как назло, не было.
Люди на перроне тоже, как ни странно, не смогли подкинуть интересной идеи. Везде было глухо.
Тяжело вздохнув, она отложила свою ручку и полезла в сумку за бумажной книжкой, которую засунула скорее по инерции, потому что давно уже предпочитала электронные книги, благо, они всегда под рукой и помогают скоротать время ожидания.
Книжка оказалась фэнтезийная, про другие миры, где кипели страсти между феями и эльфами. В принципе, не самый любимый ее жанр, но на безрыбье, как говорится, и рак – рыба. Устроившись поудобнее, открыла книжку и успела прочитать лишь первую главу, когда дверь купе со своеобразным шорохом раздвинулась и в купе вошла невысокая старушка с небольшой сумкой в руках.
Пришлось поздороваться. Между тем старушка уселась на свое место и убрала сумку.
– Интересная книга? – спросила она, понаблюдав за Яной несколько минут.
Поезд уже тронулся и проезжал техническую зону города. За окном не было ничего цепляющего, поэтому, наверное, попутчицу тянуло на разговор.
– Да так… – отозвалась девушка.
Разговаривать, если честно, не хотелось. О чем можно говорить с пожилым человеком молодой двадцатилетней девушке? О здоровье? О погоде? О ценах на рынке? Все эти темы ей были неинтересны. Поэтому она вновь уткнулась в свою книжку.
– На море едете?
У старушки, кажется, было стойкое желание разговорить Яну. Пришлось оторвать от книги и поднять на нее взгляд.
Выглядела старушка вполне культурно, возможно, в свое время работала учителем или воспитателем. Отсюда, наверное, и обращение на “вы” к молоденькой попутчице, которая годилась ей во внучки. Яну всегда коробило, когда в нее пренебрежительно “тыкали”, словно возраст давал человеку неоспоримое право считать всех, кто моложе себя, не заслуживающими элементарного уважения.
Глаза у старушки были выцветшего серо-голубого цвета, но смотрели вполне осознанно и с интересом. Волосы с проседью собраны в аккуратную небольшую гульку, на губах застыла вежливая улыбка. Заметив, как Яна откровенно ее разглядывает, старушка улыбнулась шире, а потом произнесла: