Но стать звездой или облаком не так-то просто. Сперва нужно умудриться дожить до 200 лет, а затем высший Совет оценит тяжесть тяжести грехов и решит: оставить немощного доживать свой век на земле или особой ритуальной ночью, скинуть его с края пропасти в бездну, чтобы тело полетело к звездам, сгорело в космическом пространстве, и переродившись, стало очередной звездой или кучерявым веселым облачком.
Ну, так здраве бываете! Я и есть тот самый дед, перешагнувший планку в 200 лет. Я сижу на ступеньках своего дома, смотрю вдаль: не собирается ли дождь… Я всегда смотрю туда: не собирается ли дождь? А что мне ещё, дряхлому, делать? А ещё я глажу руку прилепившегося ко мне пра-пра-правнука. Тот ещё очень мал, он недоверчиво расспрашивает меня о предстоящем действе:
– Деду, а это правда, что ты скоро станешь звездой?
– Правда, сынок, правда. Совет так решил. Скоро объявят день, когда мне придется вас покинуть.
– Расскажи, расскажи, как это будет?
Я вздыхаю:
– Ну… меня разденут, помоют, оденут, снабдят кучей всяких вкусняшек и отвезут на край земли в пустыню Торро, – я мечтательно закрыл глаза. – Подведут к краю пропасти, и я прыгну вниз.
Внук не хочет, чтобы я его покидал, он вцепился мою костлявую руку, его огромные желто-карие глаза налились слезами:
– А я поеду тебя провожать?
Я ласково улыбнулся и согласно покивал головой:
– Конечно, родной! Все поедут: и папа, и мама, и ещё куча народу. Это же целый праздник для всей страны.
– Правда праздник? – попытался улыбнуться внук и вытер слезы замусоленным кулачком. – И песни петь будут, и плясать?
– Будут! – выдохнул я, обнял внука и сам расплакался неслышно, тайком глотая слезы беззубым ртом, и прижимая пацанье тельце к себе всё сильнее и сильнее, чтобы родной мой маленький человечек ненароком не увидел расклеенным то, со дня на день станет святой звездой на ясном небе.
Но святой день оттягивать бесполезно. В установленный советом час я был вымыт, выбрит наголо во всех местах тела, чтобы моему полету к звездам ничего не мешало и не тормозило мой путь. Над моим старым уродливым телом колдовали они – принцессы красоты! Ох, уж эти девушки с их длинными мягкими пальчиками, пахнущими жизнью, молодостью и красотой! Они моют меня и хихикают смущенно, они водят по моему паху острыми бритвами и улыбаются мне, завидуют.