Объяснение происходящему выкатилось из сопровождающего «Мерседеса». Еле стоящий на ногах Дояркин пьяным взглядом выцепил Марьяну и по блуждающей траектории пошел к цели:
– Ну, мля, как я, а, нах? – При этом голова его дергалась по сторонам. – Проводы, нах, по высшему, мля. Василич любит. Где он?
Марьяна и Ольга Аристарховна с трудом пришли в себя.
– Еще не подъехал. Во всяком случае, не видели.
Дояркин заволновался.
– Ты же, нах, говорила, что он с нами полетит, мля! Где губер?
– Геннадий, мне не докладывают! Наверняка Федор Васильевич пойдет через депутатский зал. Не идти же ему со всеми в общей очереди!
Гена дернулся в сторону ВИП-зоны, но, естественно, был остановлен службой охраны. В каком-то угаре он кружил по площадке под «Амурские волны», периодически попадая в такт музыке и порождая эффект танцующего гиппопотама.
Первой очнулась Ольга Аристарховна и положила конец этой фантасмагории.
– Так, все! Регистрация заканчивается! Геннадий Роальдович, бегом в самолет, там будете искать, кто Вам нужен. Марьяша, вот мобильный телефон служебный, один на двоих, тарифы адские, постарайтесь только по необходимости. Это наличные на непредвиденные расходы, потом составите полный отчет со всеми подтверждающими. Ванечка, помогай жене. К черту! То есть с Богом! Я хотела сказать, ни пуха!
Подхватив Дояркина, Марьяна с Ванечкой неимоверными усилиями протащили его через регистрацию и паспортный контроль. Оркестр напоследок урезал марш «Тоска по Родине». На спецдосмотре депутат не смог самостоятельно вытащить из брюк ремень. Эту операцию проделал Ваня, причем в какой-то момент ситуация приняла двусмысленный характер. Сотрудники аэропорта испытывали смешанные чувства смятения и восторга.
На плечах внесли Дояркина в самолет. Салон напоминал Ноев ковчег, причем отдельные пассажиры уже вполне дошли до состояния тех, кого по паре отбирал ветхозаветный патриарх. Среди остальных царила атмосфера тотального братания. Она и спасла Марьяну. Кто-то сунул Геннадию Роальдовичу стакан виски, депутат рефлекторно опорожнил его и, пройдя несколько шагов, рухнул на первый ряд кресел, заняв все три сиденья.
– Вообще-то это места для губернатора, – забеспокоилась Марьяна. – Надо его перетащить на его место.
Поднять стодвадцатикилограммовое бесчувственное тело оказалось невозможным. Марьяна нервничала. Но и губернатор все не появлялся. Не выдержав, Марьяна набрала известный номер.