Ему вспоминались ее счастливые глаза, когда так удачно закончился кон. Он вспоминал, как она, закричав от радости, захлопала в ладоши, а потом закружилась на месте, раскинув руки, так что волнами полетела ее коротенькая юбочка, обнажив верхнюю часть тоненьких ножек. А длинные светлые косички с пышными бантами на концах, как лопасти вертолета, летали вокруг нее, взбивая розовые облака. Это бесхитростное детское счастье почему-то тронуло Сима до глубины души, и он сразу не мог понять, почему такая обычная жизненная картина, сотни раз происходящая перед взором, вдруг взволновала его.
Но, подходя к особняку Райфов, он вдруг осознал глубинный смысл увиденного.
Он понял, что если их экспертно-коррекционной группе не удастся осуществить свой стратегический план, на который перед полетом всех настраивал главный эксперт, то оборвется на этой планете жизнь, и не будет больше этой бесхитростной радости и простого человеческого счастья.
Никого не будет. Жизнь на планете исчезнет со всеми ее жителями: плохими и хорошими, маленькими и большими.
Изобретатели губительных технологий, которым противостояла группа Сима, не подозревали о глобальной пагубности своих изысканий.
Они знали об опасности, понимали, что частично жизнь на планете может погибнуть, поэтому в целях безопасности готовили для себя подземный город, намереваясь там переждать период действия их оружия.
Они не знали, что изобретенное ими вещество воздействует на плазму планеты, а это грозит полным разрушением планетарных платформ без возможности восстановления. Вот почему эта маленькая девочка, этот тоненький, розовый человеческий стебелек запал в душу Сима. От нее веяло жизнелюбием. Чувствовалось, что она изо всех сил готова была бороться за жизнь, за успех, за достижение счастья. Она умела радоваться ей искренне и красиво.
Случайно увиденное мгновение придавало сил Симу, укрепляя веру в нужность их дела.
Осознав это, он с удвоенной энергией зашагал к особняку Райфов. По заданию шефа он должен был опробовать вариант входа на территорию и в дом Эмилии в качестве случайного, но ожидаемого дружка любимой и единственной дочери финансового магната.
Эмилии отец запрещал куда-либо отлучаться из дома и общаться с посторонними людьми.
К ней по специальным визиткам могли приходить лишь учителя и наставники, неоднократно проверенные спецслужбами хозяина.