– Ты мне ничего не хочешь сказать? – спросил он.
«Не хочу! Не хочу я сейчас с тобой разговаривать!» – думала я.
– Да, папа, хочу. Сенька у нас женится, «беременный» он, – непринужденно ответила я.
– Арсений сообщил нам, после того, как поговорил с тобой, об этом мы после поговорим, – сказал Марк. – Я хочу поговорить о тебе, Настя.
«А я не хочу!» – хотелось заорать мне.
Я не переживала по поводу их реакции, просто сейчас, в данный момент, я совсем не хотела говорить о себе, ни с кем. Я просто сидела и молчала.
– Настя, – продолжал Марк. – Я, да и все ребята наши, мы любим тебя ни за то, что ты была женой Германа и не за то, что я когда-то удочерил тебя. Мы любим тебя, Настя, и ты знаешь это, – с вызовом сказал Марк и посмотрел мне в глаза.
– Ты – моя дочь, Настя, не как родная, я люблю тебя, как родную дочь и, как бы не сложилась жизнь, ты навсегда останешься родной мне, ты же знаешь это. Я же вижу, Настя, ты стала другой и дело не только в Сухом. Ты из Ивановска вернулась сама не своя. Почему, Настя? – уже спокойно спросил он. – Почему ты стала прятать от меня свою жизнь? Почему ты отдаляешься от меня? Почему ты не можешь довериться мне, как прежде? – он пристально смотрел мне в глаза.
Я не знала, что ему ответить. Почему? Я и сама не знала. Он ведь действительно стал мне родным. Родным отцом. Из глаз моих, предательски покатились слезы, я готова была придушить сама себя, продолжая молча смотреть на Марка. Увидев мои слезы, он растерялся.
– Настя, присядь, пожалуйста, на диван, – попросил он.
Я пересела из-за стола на диван, он дал мне стакан воды и присел рядом, я попила и убрала стакан. Марк, тихонько, ладонью вытер слезы с моего лица.
– Настенька, милая моя, – он крепко обнял меня.
– Прости, папа, я сама не знаю почему, – ответила я, обнимая его.
Скрываться бесполезно – Марк прекрасно знает, что ни что на свете не может заставить меня плакать, ни что, кроме ожидаемого малыша, когда в моем организме резко повышается эмоциональный уровень.
– Я уже и надеяться перестал, что у тебя снова будет семья и ты вернешься к нормальной жизни. Доченька, – он поцеловал меня в макушку. – Милая моя.
– Моя семья, папа, это ты и сыновья, в июне у нас будет малыш и ни какой другой семьи у меня не будет, – толи ему, толи себе сказала я.
– Но почему, Настя? – с горечью спросил Марк.