– И что потом? Благополучно с Агнией-то было?
– По-разному. Как и у всех. И так и этак… Батька мой меня розгами постегал, конечно, что ему откупаться пришлось от семьи-то Агнии за шалости мои, но женку принял радостно. Умницу, рукодельницу-то! Тяжёлая уж была. Всю жизнь после помнили о наших бегах по лесам. Ещё всё слава Богу у нас вышло, князюшка. Семьи род на род идут за молодых нередко. У нас откупом закончилось. Строились, работали потом. Всё по чести. Агния норов держать пыталась, да я крепился, сколи мог. И друг друга поучали, и шумели, деток нарожали. Да, как умерла жёнушка, с горя жалел, что на костре том сам не мог с ней погореть. Прийти в себя не в силах был, да внучата выручили. Куда там горевать-то долго? Всё вверх дном пойдет…
– Ты ж не большак, говоришь?
– Четвёртый в старшинстве. Не доживу, иль уступлю. Кто его знает? Не по мне это дело мудрое.
– Ясно, – вздохнул князь. Взгляд Игоря упёрся в странные расплывчатые образа, приближающиеся к лесу.
– Братки холодные на охоту прутся, – хмыкнул Челубей, проследив за взглядом Богдановича. Тот не ответил.
Нареченье Марьи
– Ха! – Ярослав хлопнул себя по колену. – Гляди-ка, Пересвет! «Башка-дура» обогнать нас вздумал.
Игорь смущённо скривился. Ярослав вновь глянул на Пересвета, что как-то недоверчиво, молча улыбался. Открыв братьям всё без утайки, Игорь и не ждал простого разговора.
– Русалка – «не русалка», без имени, с отцом… – Пересвет, казалось, пробовал каждое слово на вкус. – Молодцев, конечно, мудрёно нагрела. Я только не пойму, с чего так прикипела, как ты говоришь? Не из утопленниц несчастных вышла, очевидно, с батюшкой подводным-то, что имеет волю её, как человека принимать да не топить? А просьбу её, к слову, и наивностью не назовёшь…
– К чему ты?
– Цель какую-то имеет она, Игорь, и к ней сквозь тебя движется. Сам ты ей и не сдался.
– Брось, Пересвет, – встрял Ярослав. – Встретились случайно, Игорь сам к ней воротился. Зачем сгущаешь? Замуж просится? Так неужто права не имеет?
– Не верю я в её любовь безмерную. – Пересвет промолвил. – Но коль решил жениться, в том мешать не буду. Не думай только, что отец наш спокойно примет то, что ты мне рассказал о своей безымянной красавице. До его прибытия тебе и бровью вести нельзя в ту сторону…
Разговор с родными настрой Игоря сильнее омрачил.