2022-й год – призрак из прошлого
Как-то раз, примерно в середине лета, мне написала Анастасия. С нового аккаунта, так как старый был мной давно и безапелляционно заблокирован. Признаюсь, содержанием сообщения я был озадачен – моя бывшая дама вдруг, ни с того ни с сего, стала меня благодарить за все, что я для нее когда-то сделал, и даже за некоторые жизненные уроки с моей стороны, которые якобы, были ей усвоены, благодаря чему ей удалось выстроить прекрасную жизнь. Разумеется, поверить в подобное я никак не мог – слишком хорошо знал устройство мышления Анастасии, но в то же время отрицать тот факт, что она находится в состоянии краткосрочной эйфории тоже было невозможно. Да, она явно была под кайфом, не так уж важно каким – химическим или эмоциональным. Но кайф, в отличии от счастья, не только быстро заканчивается, но и сменяется противоположным состоянием – депрессией. Поэтому немного поболтав на абстрактные темы, героиня повествования исчезла так же внезапно, как и появилась. Уже тогда я понял, что это не финал, и в обозримом будущем произойдет что-то неприятное. Предчувствия меня не обманули. Как всегда.
На дворе стояли еще довольно теплые осенние деньки. Я возвращался домой с каких-то переговоров, весь погруженный в осмысление локальных задач. И вот, поднявшись на свой этаж, открывая дверь в коридор, я вдруг услышал голос – меня кто-то окликнул. Голос был слабый, еле живой. Я обернулся, и далеко не сразу узнал даму, который голос принадлежал. Точнее силуэт, так как одета она была в бесформенный спортивный костюм с капюшоном (в кино такие используют одноразовые киллеры из отдаленных регионов или рецидивисты в бегах). Вглядевшись, я узнал Анастасию, и внутренне содрогнулся – от некогда, весьма эффектной женщины, производящей фурор в любом мужском коллективе не осталось и следа! Лицо было буквально истощено. Впечатление складывалось такое, что она не ела недели две, да и вообще жила впроголодь довольно долго. Помня количество зла, которая она мне причинила, все же, мне не хватило какой-то внутренней жесткости сразу послать ее к такой-то матери, чувство жалости взяло верх. Правильно ли я поступил тогда? Ответа на этот вопрос я не могу дать и сейчас. Скорее всего да, так как в подобной ситуации не помочь – наверно, грех. С другой стороны, я предоставил себе возможность пронаблюдать весь процесс взаимоотношения с подобными людьми, развеяв по итогам даже остатки собственных сомнений. Но не будем забегать вперед. Гораздо интереснее то, что мне на сей раз открылось.