Когда Джонатан открыл пассажирскую дверь, порыв ветра чуть не захлопнул ее снова. Он посмотрел на дверь в недоумении. На второй попытке придержал ее ногой. Над ними высились пять этажей многоквартирного дома. Запотевшие окна озарял свет телевизоров.
– Приехали? – спросил Джонатан.
– Дом, милый дом. – Баш закатил свои карие глаза. – Добро пожаловать в ад.
– Добро пожаловать в рай, моряк. Ты же Круз, верно?
«Корвет» был покрыт по меньшей мере восьмьюдесятью слоями лака. Он выглядел так, будто его погрузили в жидкое стекло кроваво-красного цвета. Круз попытался заглянуть внутрь через щель приспущенного окна.
– Меня зовут Баухаус, и я терпеть не могу находиться рядом с отребьем. – Голос вылетел через щель вместе с облаком теплого воздуха. – Ты меня понял? Залезай, пока яйца себе не отморозил.
Круз швырнул сумку Nike на пол салона и сам втиснулся на пассажирское сиденье. На резиновом коврике образовалась лужа. Его волосы намокли в теплом салоне автомобиля. Только что замерзал, и вдруг промок до нитки.
– Господь всемогущий! Малыш, придется раздобыть для тебя пальто, если ты планируешь задержаться в этой распределительной зоне подольше.
Баухаус протянул ему напудренную мягкую ладонь. Он был крупным и бледным мужчиной. Круз заметил лацканы пиджака от «Армани» под английским плащом на меховой подкладке. Возможно, на нем цветное шелковое белье.
Круз спрятал ладони в подмышках, чтобы согреться, поэтому быстро кивнул. Он уже скучал по Флориде, Рози и рубашкам для боулинга. Ему не нужны новые друзья. «Корвет» отъехал от погрузочной зоны под стук зубов Круза. Баухаус убрал отвергнутую руку и взглянул на дорогу, притворившись, что сосредоточен на вождении. В салоне автомобиля витал запах дорогого одеколона с нотами лайма и дыма.
Когда зубы Круза перестали стучать, он почувствовал пульсирующую боль в верхней губе. Тепло обострило чувства. Он топнул ногой, чтобы восстановить циркуляцию крови, и вскоре ему показалось, что по венам течет кислота. Из носа потекло. Когда он попытался прочистить горло, из носа вылезла холодная сопля. Отвратительно.
Баухаус открыл бардачок и достал бумажные носовые платки. Круз заметил стопку компакт-дисков и нечто похожее на рукоятку револьвера.
Круз шумно высморкался. Баухаус спросил:
– Ну что, наконец почувствовал себя человеком, малыш?