Нет, конечно, ничего я не изучила, знала только, что я Стефания Ландо из глухой провинции, даже названия поселения не помню, но сознаваться не буду. Завтра всё вызубрю.
– И как мне поладить с сокурсниками?
– Завтра я отвезу тебя в одно место, где приведут в порядок твои волосы, ногти и расскажут о моде Магона, потом я свожу тебя в пафосный ресторан на обед, чтобы ты узрела элиту, ну и попутно буду отвечать на остальные вопросы. Сколько денег у тебя осталось?
Я проверила браслет.
– Полторы тонны и ещё какая-то мелочь.
В местной валюте я до сих пор разбиралась плохо.
– Покажи. – Я протянула руку, и эльф принялся объяснять. – Вот смотри: это тонны, это килограммы, это граммы. У тебя остаток полторы тонны, восемьдесят пять килограммов и триста грамм.
– Я всё равно уже ничего не понимаю, давай завтра разберёмся с деньгами, – взмолилась я.
– Действительно, пойдём спать, завтра встанем пораньше.
За разговорами мы и поужинали, и вино допили. Мефодий тихонечко убрал со стола и в разговоры не лез. Хороший домовой, может, мне его с собой забрать? Завтра поговорю. Всё завтра.
Сегодня уже голова пухла от потока информации, я даже думала, что не усну, но вырубилась, как только коснулась подушки, и проспала до самого утра без сновидений.
Глава 6
Пробуждение моё было лёгким и ранним. Воистину, утро вечера мудренее. Проблемы, вчера казавшиеся ужасными, сегодня не вызывали никаких депрессивных мыслей. Птички за окном щебетали, пейзаж радовал, а вода в душе наполняла энергией и жаждой свершений. В кухню я впорхнула, лучась позитивом.
– Хозяйка? – Мефодий при виде меня впал в состояние, близкое к ужасу. – Ты чего так рано? Я только тесто поставил.
– Некогда, Мифуша, плюшками баловаться, труба зовёт! Кофе у нас есть?
Спустя минуту передо мной оказалась чашечка ароматного эспрессо. За первым глотком домовой наблюдал не дыша.
– Великолепно! Ты талант, – успокоила я бариста, и он расцвёл от счастья, но быстро принял виноватый вид.
Надо сказать, что моська домового меняла эмоции как по щелчку пальцев преподавателя у учеников в драмкружке.
– Прошлая хозяйка вставала после полудня, прости меня, Стефа, я плохой домовой. Расслабился, забылся, разленился. Хотя и нет мне прощения.
Хрустальная слеза стекла по щеке Мефодия. Он точно оканчивал курсы актёрского мастерства, или это особенности происхождения? Не знаю, однако мой внутренний Станиславский кричал: «Верю!»