– Знаешь дорогу? – спросил он, задержавшись у своего палисадника.
Я кивнула, потому что узнала улицу и теперь уж точно не заблудилась бы.
– Тогда до завтра, Шерлок.
– До завтра, – поспешил ответить он.
Мы не уточнили, в какое время встретимся и где, но я нисколько не сомневалась, что это не составит проблемы.
Направляясь к своему дому, я обдумывала рассказы моих новых друзей. Толкнула калитку, она скрипнула, и тотчас прозвучал баритон мистера Нельсона:
– Мисс Адлер!
Гораций Нельсон стоял в дверях, олицетворяя величественное недовольство. Лицо его дрожало, а пылающие гневом глаза позволяли догадаться, что́ ему хотелось сказать.
Я сдалась – я просто никак не реагировала, и на меня обрушился поток, конечно же, справедливых и неоспоримых упрёков.
– И не подумала вернуться…
– Двое незнакомых, наверное, хулиганы…
– В море опасно…
– Столько времени пребывать неизвестно где…
– Совсем не думаете о матери…
– Все беспокоятся…
– Как вы могли отправиться с ними…
– Зачем?
Я подняла руки, сдаваясь перед очевидностью всех этих разумных доводов, и прошла мимо дворецкого как солдат, осуждённый на смертную казнь. Подойдя к своей комнате, я не попросила помилования. Открыла дверь, взглянула на мистера Горация Нельсона и произнесла:
– Извините.
Закрыла за собой дверь и подождала, пока он не запер её снаружи на два или три оборота ключа, как делал уже не раз.
Вынув ключ из замочной скважины, дворецкий добавил:
– Будете наказаны до тех пор, пока миссис Адлер не выпустит вас!
Я прошла в ванную рядом со спальней и не могла не улыбнуться.
Он запер меня в комнате, это верно, но прежде принёс сюда таз с горячей водой и чистые полотенца.
– Спасибо, мистер Нельсон… – прошептала я, глядя на себя в зеркало.
Лицо обгорело на солнце, волосы растрепал ветер, а глаза, казалось, сияли от счастья.
В тот вечер, когда я лежала на кровати и слушала, как внизу, в столовой, наслаждаются изысканным ужином, а до меня доносятся только запахи и позвякивание серебряных приборов, мне больше всего запомнилось слово «незнакомцы».
Мама произнесла его по меньшей мере раз десять, стараясь пробудить сочувствие прислуги или мистера Нельсона из-за необдуманного поступка, каким я запятнала себя.
Это был способ убедиться самой и напомнить другим, какая я непослушная, неуправляемая и бог знает какая ещё.