– Марк? Ты говорил – мы в безопасности? Кто это? Он мне не нравится. – Сердце тревожно забилось. Не усугубляя моего неловкого положения, брюнет гигантскими шагами обходил ковер-монстр и отвечал из коридора:
– Что ты, Камилла! Это же Люк. Твой Люк.
Растерянность мгновенно испарилась. Сиамская кошка встала на дыбы:
– Этот?! – Реакция на типа с голодным взглядом была непримиримой оппозицией на интуитивном уровне. Броня. Минутное противостояние, и я устало усмехнулась в хищные глаза с разгорающимся неоновым свечением. – Нет, это не Люк. Это – Люцифер, Навуходоносор, преподобный Легион… Как вы предпочитаете, господин Гордон? Или без личностей? Просто, серийный убийца?
Безмолвный визави сгруппировался, словно держал удар на ринге:
– Откуда ты пришла на этот раз, Любовь моя? – Рухнул на колени. Неуловимое движение. Его куртка оказалась на полу. Футболка просочилась сквозь пространство. По атлетической груди отвратительными взбухшими проточинами расползался нечеловеческий пятипалый след когтей. – Верни меня, родная…
Еле выговорила:
– У-убирайся, – вгорячах схватила с кровати покрывало. Рукав туники задрался и оголил гематому на внутренней стороне локтя. Ужаснулась. – Плеть! Ты бил меня?!
– Никогда! – съежился и пояснил упавшим голосом. – Это твоя плетка.
– Что-о? Я – садистка?! Господи! Что ты со мной сделал?
– Нет-нет! Плеть принадлежит тебе. Но ты… Ты никогда ею не пользовалась. – Я попала в Зазеркалье, а обделенный крепкой лаской стенал. – Вспомни меня!
Он вцепился в поседевшие виски. В сознании, словно на экране монитора, появилось всплывающее окно: «Сохранить прошлую сессию?» Отвечая: «Ок», – я боролась с дурными подозрениями: «Сколько раз меня вот так перезагружали?»
Вдох…
По босым ногам уже гулял ледяной сквозняк. Огляделась. Продуваемый темный коридор. Стремительно коченея, пошла за тихим удаляющимся голосом:
– Может, тебе еще и видео скинуть, чем мы занимаемся? Она моя! Любовница. Жена. Мечта. У моей идеальной женщины есть только один недостаток… Да, я! Блядь… Я! Думаешь, я позволю повториться вашей скандальной румбе?! – Я узнала этот циничный баритон. Внутри разразился шторм. Осознавая всю безвыходность ославленного положения, медленно сползла по стене. – Отступи как мужчина. Или привычки, Филя, беспокоят? – Гордон остановился у кабинета, облокотился о косяк и, привычно постукивая рукояткой плети о бедро, угрожающе оскалился. – Мой тебе совет, вали отсюда и не свети своей роскошной задницей, чтобы не привлечь внимание прежних теневых клиентов. Обернись. Молоко для сына убегает. Намек понял? Береги своего дружка. Уж очень он непоседливый.