Приключения лимитчика в столице - страница 15

Шрифт
Интервал


Значит, когда Славик увидел банку в руках у Юры, он ходил за ней к прапорщику, открыл, понюхал, говорит:

– Давай клейку нюхнём, глюки словим вечером, когда офицеры уйдут из штаба!

Оказывается, этот клей ещё можно использовать в качестве употребления как наркотическое вещество. Славик нас просветил, а мы и не знали. Что ты, они там в Харькове парни продвинутые в плане, что можно кроме горилки – от чего словить кайф. Вот уже когда была токсикомания, но не в том смысле, что среди солдат – тогда ещё такого термина у нас не было; я с этой «гнилушкой» – употреблением всякой химической гадости в качестве наркотического балдежа через вдыхание ее паров носом первый раз столкнулся, а позже в Москве, когда ходил на тусовки хиппи, они тоже, некоторые, токсикоманили, знали все дела по наркотическому кайфу. А при Борьке расцвела пышным цветом, когда сопляки нюхали все подряд, чуть ли не краску, стараясь поймать удовольствие.

Офицеры, как белые люди, служба у них до пяти- шести вечера, как на гражданке – а у нас, солдат – черноты служивой – минимум до девяти- десяти, и как я уже до этого написал – двух-трёх ночи, а платили три рубля восемьдесят копеек в месяц. Ни сигарет хороших купить, ни в кафе посидеть – поесть хорошей пищи, а не в солдатской столовой, ни с девчонкой побалдеть в увольнении в парке, распив бутылочку марочного вина. Но справедливости стоит сказать, что по сравнению со службой в полку… (хотя, под каким углом зрения смотреть…) Это что тут за «гондурас», т. е. служба на голом энтузиазме и патриотических чувствах, да ещё мозг выносили лопатами на политзанятиях: " Любите нашего вождя – Вовку Ленина и уважайте Коммунистическую Партию Советского Союза, она наш рулевой в светлое будущее!» – такая была заморочка в Советской Армии, плюс дедовщина…


Кстати, на счёт дедовщины…

В нашей части, когда меня призвали, дедовщина выступала уже в легкой форме, деды явно не издевались над солдатами, не заставляли стирать свои портянки, а ночью, после отбоя, раскачивать кровать, изображая дембельский поезд и т. д. Это случилось отчасти оттого, что когда я призвался в ноябре 1980 года – тут мне – осмелюсь высказать свое мнение, – опять повезло, или это провидение, или Кто-то стоящий над нами свыше проявлял заботу, я только сейчас начинаю понимать что мир, в котором мы живем гораздо сложнее но не в материалистическом плане, какой фуфляк нам толкают ущербные от рождения атеисты во главе с Карлом Марксом и Чарльзом Дарвиным, и армией их последователей, а в плане, что главные секреты Бытия от нас закрыты за семью печатями, и что каждый человек находится под контролем, несмотря на то, что в одной книжке сказано – я прочитал, что Бог дал человеку свободу выбора… Вот и хуй-то! Нет никакой свободы выбора! Только по молодости думаешь что она есть! Попробуй сделай шаг в сторону, как ты хочешь, как тебе нравится! Последствия будут – ой-ой-ой! Уже при жизни будешь глодать валенки! По молодости этого не понимаешь! Только после сорока в бестолковке начинает что-то проясняться! Если, конечно, до этого момента не спился! И не полный идиот: слюни текут, взгляд бессмысленный, только бы напороться тезива* из супермаркета и часами торчать в телевизоре. Потом будешь расплачиваться за свою прихоть годами и десятилетиями уже при этой жизни! У расплаты очень много разных форм… «Кармические реакции», – как их называют апологеты мудрёных древневосточных духовных дисциплин, – настигнут в тот момент, когда ты забудешь о своих грешках молодости даже по самым незначительным действиям.