Пройдя меньше километра, я вытащила из кармана пакетик с таблетками и высыпала остатки на ладонь. Я совершенно не помнила, чем они отличаются друг от друга – а у меня было две зеленые капсулы, три белые таблетки с буквой L, а также горсть розоватого порошка, по запаху напоминающего сахарную пудру с ароматизатором персика. Проглотив все вместе, я закашлялась, потому что запить было нечем, и порошок комками облепил язык.
Вовремя пришло осознание большой проблемы: мои запасы были на исходе. Если верить карте, ближайший киоск с лекарствами должен быть за углом, но судя по тому, как всего лишь за пару месяцев здесь все изменилось, и старые заведения сменились новыми, несчастную коробку фармацевта уже могли оттеснить в соседний район.
Но ура, киоск был на месте, и осталось только отстоять очередь из шести человек. Стоя на пустой улице (не считая этих бедолаг), я ощутила фантомный холод, будто на меня дул настоящий ветер – недостаток препаратов иногда начинает сводить с ума.
Рядом послышался знакомый голос, и это уже было странно. У меня немного знакомых голосов, и никогда бы не думала, что один из них может прозвучать здесь.
– Что значит нет? Я вижу эти коробки у тебя за спиной! Не надо мне втирать, что все закончилось!
Я узнала эту черную куртку. Либо недостаток препаратов правда начинает сводить с ума, либо все это действительно происходит. Лицо продавца – невзрачного мужчины средних лет с залысиной, слишком карикатурного, чтобы быть настоящим – скривилось в страхе. Я любила страх на чужих лицах, и сделала несколько шагов в сторону, чтобы было лучше видно. Через пару секунд его туша уже вылезала из двери. Ярон держал его за воротник обеими руками и тащил на улицу, а дядька упирался ногами в порог и орал, дико орал «Спасите! Помогите ради бога!». Меня переполняло чувство, которое интеллигенты называют Schadenfreude, а по-простому – злорадство где-то на границе с приятным волнением. А потом меня разобрал смех, так громко, что обернулась вся компания, которая до сего момента пристально наблюдала за стычкой. Я поняла, как глупо выгляжу: спортивные штаны «адидас» с классическими белыми полосками, поношенные кроссовки той же марки, черная ветровка и смеющиеся красные губы – и все это вместе почти два метра ростом, возвышается над всеми, как столб. Только мой пепельный блонд, который я быстро надела перед выходом, придавал каплю стиля этому луку.