Отличный у майора Ермакова получился уход на пенсию. С солоноватым привкусом крови, ушибами, сломанным ребром. Зато мразь Булыгин так и не очухался. Руслан видел, как сослуживцы тащили его по коридору.
***
– Млин, Рус, ты если решил увольняться, не мог как-то поспокойнее? Да и нам бы сообщил сначала, прежде, чем беспредельщика валить, – ворчал и ругался Терехов, а Ермаков только кривился.
На ребрах была повязка. Снимок врачи уже сделали. Ничего особо серьезного. С чем Рус не мог бы смириться. Ушибы заживут, и не такое бывало. А вот работы у него больше нет. Подсуетились. Вышвырнули. По собственному, так сказать, желанию.
Зато дело не пришили. Уже плюс.
Так сказал Батя. Дело утрясли. Вопрос уладили. Теперь Ермаков обычный гражданин. Можно жить спокойно.
– Так получилось, – скривился Ермак.
– Хреново получилось, – ворчал командир. – А с девушкой что?
– С какой?
– Рус, ты мне-то мозг не клепай! Ты четко знал, кому дал в морду. За незнакомого человека на такое никто не пошел бы, – насупился друг.
– Ну, допустим, – мотнул головой Рус.
– Не хочешь говорить, ладно. Рус, ты просто скажи, какого хрена к Ирбисам влез? Насколько все сложно? Тебе деньги нужны? Случилось что? – допытывался Кирилл.
– Сам не понял, Кир, – наконец, произнес Ермаков и подошел к окну.
В квартире было тихо. Немного накурено. Но даже сигаретный дым не спрятал от Руслана тонкий аромат духов Дашки. Или он просто въелся в самого Руса? Ведь Дарья была здесь, в его квартире, несколько минут. И прошло уже два дня. За это время любой запах испарился бы. Но не Дашкин.
Определенно, Ермак двинулся мозгами. Или его на допросе так обработали? Видать, по голове все же нехило попали.
– Я не лез к Ирбисам. Просто случайно познакомился с девушкой. А она оказалась Дарьей Демидовной Ирбис, – опустив голову, произнес Ермаков.
– Ясно, – кивнул Терех, помолчал, негромко выругался и добавил: – Ладно, мне ехать пора. Томка ждет.
– Подкаблучник, – беззлобно поддел Ермаков и искренне попросил, кивнув на стол, уставленный контейнерами с едой: – Тамаре Егоровне передай благодарность за гостинцы.
– Сам передашь. Велено пригласить на ужин. День выбирай сам, – отмахнулся Кирилл. – Все, я сваливаю.
– Томке и детям привет, – на прощание произнес Руслан.
Когда Терехов ушел, Ермак устало привалился к кухонной стене. Вопросы Кира заставили Руса задуматься. Прав друг, не посылают карьеру в задницу ради чужого человека. А за своего – и не такое можно провернуть.