Варвара перекрестила Анастасию и вышла.
– Может, свидимся ещё, – донеслось из-за двери.
Хвостикова заперла замок и так и осталась стоять перед глазком, пытаясь собрать вместе мысли. Губы, словно без желания хозяйки, зашептали заученные ещё в детстве строки:
«Ты – ведешь, мне – быть покорной.
Я должна идти, должна…
Но на взорах – облак чёрный,
чёрной смерти пелена».
Казалось, это был самый безумный день в её жизни…
Ночь оказалась не лучше. Сумасшедший в античной маске жёг огнём женщин в старинных греческих хитонах и смеялся, срываясь на вой. Длинные тени от мечущихся людей падали на стёкла и соединялись в отражениях с пушистыми снежинками. Почему-то от этого было ещё страшнее. Анастасия пряталась в тёмном углу за портьерой. Как будто маленькую, глупую девочку наказали и заставили не оборачиваться. Но она не могла. Смотрела на обжигающие языки огня, слышала крики и стенания. Пол дрожал, а посреди этого безумия, прямо из паркета торчала сухая рябина. Её ствол скрутило судорогой, но пламя каждый раз огибало её с разных сторон…
Анастасия просыпалась. Скидывала мокрую подушку, даже вставала. Проклинала стихи Брюсова, но как только дремота овладевала ей, кошмар возвращался. Огонь ревел так же оглушительно, как карканье сумасшедшего и вопли его жертв. Нетронутой оставалась только рябина. На самых верхних ветвях покачивались, свесив худые тонкие ноги-шарниры, три куклы. У одной не было глаз, у второй рта, а у третьей ушей. Они что-то мычали в такт волнам жара, и чтобы лучше слышать, Анастасия прокралась к дереву.
– Она станет твоей новой богиней. Это то, что будет, – говорила кукла без глаз.
– Она станет новой богиней фанатиков. Это то, что может быть, – вторила ей кукла без ушей.
– Она никому не отдаст своё желание.
Голос безротой куклы раздался прямо в голове. От неожиданности Анастасия отпрянула назад, поскользнулась на осыпавшихся ягодах и упала в кровавую кашу.
Сумасшедший в маске остановился и скрипуче пробормотал:
– Она меня прокляла, прокляла!
Варвара в дымящемся праздничном хитоне с оборкой, украшенной греческим орнаментом чуть приподнялась с пола и простонала:
– Думай сердцем, логос.
Вторая женщина поправила остатки дымящихся перчаток и сбила пламя с высокой причёски.
– Не вмешивайся. Полагайся на разум. Против судьбы…