.
Хотя, коня уже давно заменила машина, плащ – имидж, а меч… Так и болтался у него, бесхозно, из стороны в сторону. Не зная к кому пристать. Чем Орфей и был, собственно говоря, как его лучший друг, более всего обеспокоен. И постоянно искал ему «достойную пару».
На пару часиков.
А касательно Фетиды Дионис заметил Орфею, чтобы тот на её счёт больше не беспокоился. И не пытался положить денег.
– Можешь считать, что её уже нет. Надо лишь доиграть ещё пару сцен.
– С парой девушек? – лишь усмехнулся Орфей. Зная уже, во что тот любит с ними, в основном, играть. В своём «театре на дому».
И как только Орфей уехал, поел на ночь и сразу же лег спать.
Это ведь тебе не анекдотический детектив Гоголя «Вий», где ты в первый же день знакомства забиваешь до смерти любовь всей своей жизни. Тем, что отвергаешь её. Её, показавшуюся тебе на момент отказа буквально избитой – в обоих смыслах. Старухой. «Старушка дряхлая моя», – смеялся над ним, после публикации «Вия», Пушкин. Хлопая Гоголя по плечу. Как своего старого друга. И потом ещё три дня о ней исступлённо вспоминаешь, сожалея о случившемся. Оправдывая её и прихорашивая. Бальзамином. Умоляя в церкви своей души этого Господа твоего сердца на коленях тебя простить. Отрезая себя «святым кругом» своего абсолютного ей поклонения и безусловной преданности ото всех других. Вспоминая о том, как она, на самом-то деле, была прекрасна! Его хладная Панночка. Что так страдала, не в силах вынести твоего отказа. Что буквально умерла. Для тебя.
И – ПРОСТО УЖАСНА! Убивая тебя каждый раз, когда вы снова встречаетесь. Своими взглядами. Когда ты уже не в силах даже поднять на неё, от стыда и раскаяния, свой невероятно тяжелый, как у Вия, взгляд.
Или – когда ты смотришь на неё во все глаза, но ни она, ни её знакомые тебя уже в упор не видят!
Столь отвлечённо преподнеся нам в своём рассказе «Вий» всю самую суть любви и сексуальных отношений в облака своих метафор, что этого так никто и не смог постигнуть. Как ни старался. Как Гоголь. Полностью отказавшийся от любви и рассматривавший её уже не иначе, как самое прекрасное… Искушение. Полное скрытых в ней подспудных стопудовых, как шаги грозного Вия, ужасов. И прочих несусветных мерзких сексуальных фантазий, буквально разрывающих в конце этого рассказа его главного героя. Павшего замертво перед ней ниц! Когда она его так и не смогла простить. И – увидев это – умерла вместе с ним. От разрыва сердца! Как Ромео и Джульетта.