– Как это?
– Придет время, поймешь.
Приехал тесть. Они с Лолой немного посовещались. Тесть переоделся в камуфляжный костюм. Лола выдала такой же Лесе.
– Валера, ты подальше отойди, чтоб у наших повода лишний раз девочку обсуждать не было.
– Валера? – удивилась Леся.
Тесть вопросительно поднял бровь.
– Знакомы же.
– Я как-то сразу не поняла, что вас, как моего пропавшего отца зовут. У вас случайно фамилия не Зима?
– Вот, видишь, – сказала Лола. – И хотя наша фамилия не Зима, все равно все в жизни не случайно. Значит, так. Произносишь вслух: я вдыхаю свежий воздух, чтобы выдуть из себя остатки боли. И кричишь что есть сил.
– Сколько раз?
– Сколько нужно. Ты поймешь, когда все выйдет.
Валера взял айпод и сунул в уши эйрподс.
– Я музыку послушаю. Как решишь, где кричать захочешь, махни, остановлю.
Вечером Лола зашла к Лесе.
– Ну как?
– Тепло.
– Отлично. А ну скажи: мама я люблю тебя.
– Не могу пока.
– Ладно. Неси тогда бокалы.
– И это не могу пока.
– А это я попрошу тебя сделать.
Она принесла бокалы, и Лола достала из внутреннего кармана ветровки незнакомую Лесе бутылку с красивой наклейкой.
– Это что?
– Вино местное. «Бельбек».
Леся залюбовалась белым корабликом, разрезающим малиновую волну.
– Отличное саперави. Валера, как ты поняла, не исправим. Ему осколки прошлой жизни подавай. А наши «Бельбек» не пьют, им дорого.
– Так не бедные же все. Почем оно?
– В районе тысячи за бутылку. На три ящика в день, как у гомельских уходит, это восемнадцать тысяч. А им лучше за пять нажраться.
Женщины рассмеялись.
– Я немного побаиваюсь, – Леся опасливо смотрела на рубиновую жидкость.
– Пойдем на виноградную сторону. Там сейчас закат.
Такой красоты Леся еще не видела. Она и не заметила, что лозы уже покрылись нежными салатовыми листочками. Влажная земля выглядела… наполненной и плодородной, готовой отдавать себя миру, лозе и будущему вину. Леся увидела смешную маленькую бурую белку, тащившую что-то в передних лапках. За гору уходило огромное темно-оранжевое солнце.
– Поболтали жидкость в бокале. Вдохнули аромат и выпили, – словно стихи хокку продекламировала Лола.
Женщины так и сделали. А когда на донышке бутылки осталось всего ничего, Лола спросила:
– Ты как?
– Хорошо, – ответила Леся.
– Тепло?
– Тепло.
– Скажи: мама, я люблю тебя.
– Мама, я люблю тебя, – сказала Леся и улыбнулась.