Мы вошли в спортзал.
– Дай волю своей энергии, Настя, – сказал профессор, посмотрев на меня.
Я прошла к боксерским грушам. Облик Насти растаял… Напряженные стальные мышцы, казалось, тело увеличилось в размерах… взгляд закрыла черная пелена… не ярость, дикая непомерная энергия, которую я держала в себе, вырвалась наружу… Шесть груш… тяжелые беспощадные удары…
– Федор Андреевич, есть ли в доме кирпичи? – профессор посмотрел на Федора.
– Да, бойцы практикуют.
– Принесите.
Федор позвал бойцов, те принесли 10-ть кирпичей. На мне не было перчаток, я лишь обмотала руки, чтобы не ободрать их. Федор зафиксировал кирпичи, по три в толщину… Ни напряжения, ни усилий, лишь черный дьявольский взгляд Мурены сверкал, извергая хладнокровие…
– Я ожидал, чего-то подобного, – сказал профессор, управившись с кирпичами, я «ровняла» стену, мне было все равно как, энергия перла из меня и мне нужно было выплеснуть ее. – Федор Андреевич, позвольте мне Ваш пистолет.
Федор в недоумении смотрел на профессора.
– Поверьте, я не враг ни Насте, ни себе.
Федор протянул ему пистолет. Профессор подумал и все же окликнул меня.
– Настя, – позвал он и нажал на курок.
Такой реакции не ожидал, даже профессор, между ним и мной было метров 20-ть. Такой гибкости и ловкости не видел еще ни кто, из присутствующих в зале. Я, как змея уворачивалась от пуль и тем временем приближалась к профессору. Профессор не играл, он целился именно в меня. Богдан, Никита, Федор и Марк с недоумением наблюдали за происходящим. Молниеносные точные движения… В обойме осталась одна пуля… Мурена мертвой хваткой сжала шею профессора левой рукой, правой его руку в которой был пистолет, вывернула ее, дуло пистолета смотрело в висок профессора…
– Не стоило предупреждать меня, профессор, – презренно прошипела она, ее черный взгляд смотрел прямо в глаза профессору.
– Невероятно, Настя, – спокойно ответил он.
– Вы делаете успехи, профессор. Вы перестали бояться меня? Неужели я могу доверять Вам и не бояться того, что Вы завалите меня в тишняк? – насмехаясь, спросила она.
– Можешь, Настя. Насколько ты устала?
– Да ни хрена я, твою мать, не устала, – я отпустила профессора и отдала «Беретту» Федору.
– Будем работать, Настя…
Еще неделю я пробыла дома, восстанавливая здоровье. Наладилось равновесие между Муреной и Настенькой, восстанавливалась гармония в моей душе, намного сложнее мне было снова обрести уверенность в себе и гордо поднять голову, чувство вины, по-прежнему, грызло меня. Внешне, я выглядела вполне нормально, лишь Богдан знал, как мне на самом деле тяжело и, как мог, помогал мне справиться с этим. Да и дела на работе и вне дома, требовали моего непосредственного участия и не давали мне расклеиться совсем.