Его футболка улетела куда-то к хвостатым тварям, вот удивились-то, наверное. Хорошо бы они не питались пропотевшими футболками боевых магов, потому что её чёрная улетела туда же. Но – сюрприз! – на ней ещё топ, который вместо лифчика, плотный и упругий, держит клёво, но просто так хрен снимешь. Сам не свалится, можно даже и не рассчитывать, это не какая-нибудь кружевная невесомая фиговина, которая для красоты и на одном крючке, это нужно брать и тащить. Тея ухватилась за край и потащила, и он ведь помог, правда, потом отвлёкся – ну да, грудь у неё не макси-размера, но по форме очень даже ничего. Мужчины не жаловались. А вот хвост он ей зря растрепал, волосы капец грязные, после шлема, после песка и ещё хрен знает чего. Или ему всё равно? Или случайно так вышло?
А ему, кажется, было всё равно. Да и ей уже тоже. Обхватить его руками, и ногами тоже, обвиться, обмякнуть в его руках, пойти навстречу, позволить уложить, как ему хочется, и самой – не отрываться, не отрываться, не отрываться.
Гора, ты великолепен. Ты знал об этом? Наверное, знал, потому что… потому что такой незыблемый и уверенный. И это хорошо.
Тея пробудилась в тишине и тесноте. Вспомнила, на каком она свете, сообразила, что теснота – это руки Горы, которые держат её крепко и не дают даже пошевелиться. Ну и ладно. Потому что снаружи так-то прохладненько, и если снизу у них её отличный плед, то сверху – пара форменных курток, и всё. Тёплое тело рядом в таких условиях очень уместно.
Снаружи серело – наверное, уже рассвет. Эх, ведь на рассвете храм будет таким же красивым, как и на закате, но наружу она сейчас не пойдёт. Ей и тут хорошо.
Тёплое тело, однако, зашевелилось, и почти не открывая глаз, командным тоном пробормотало: