– А почему вы себе так мало еды купили? – удивился Роман, щедро предлагающий оплатить покупки соседки.
– Я кормящая мать, – вздохнула Милена и, поколебавшись, добавила десяток яиц, кусок масла и твердый сыр. – Все, что я ем, влияет на ребенка. Поэтому мне нельзя есть потенциальные аллергены, жирное мясо, молоко, покупные сладости и цитрусовые.
– Сложно! – признал Павел.
– Я почти привыкла, – улыбнулась Мила, – сама пеку простое печенье, иногда шарлотку или творожные слойки. Жаль, мясорубка сломалась, из индейки получается неплохой фарш для пирожков.
При упоминании выпечки мужчины синхронно облизнулись.
– Милена, – умоляюще сложил руки Роман, – у нас есть мясорубка! Мы купим все, что вы скажете, только можно нам пирожков? С мясом?
Мила посмеялась, но к делу подошла серьезно – положила в тележку муку, дрожжи, растительное масло, выбрала филе индейки и кусок сала, объяснив мужчинам:
– Просто индейка суховата, вот с салом и луком – в самый раз. Мне такое нельзя, а вам точно понравится.
Нагруженную тележку Роман отвез на кассу сам – дети от духоты и шума большого магазина проснулись и начали высказывать нетерпение. Пока Мила поила малышей водичкой и укачивала, мужчина быстро расплатился, собрал пакеты и повел всех на выход.
У подъезда пакеты перехватил Павел, коляску взял Роман, а Миле досталась ее сумочка с ключами и документами. На этаже вынужденно разделились – Милена пошла к себе кормить детей, а Роман и Павел занесли ее пакет с покупками на кухню, а остальное унесли к себе.
Малыши ревели дружно. Быстро ополоснув руки, Мила села на диван, обложившись подушками, и дала им грудь. Наступила тишина, прерываемая только сладким чмоканьем. Минут через двадцать в комнату тихонечко зашел Роман:
– Милена, мы там борщ разогрели, надо бы пообедать, – негромко сказал он.
– Им сейчас срыгнуть надо будет, – покачала головой молодая мама, – а потом переодеться. Пора памперс менять. Да и выспались они, надо будет на животик положить и массажик сделать. Я с двумя не справлюсь! – предупредила она мужчину.
Он вздохнул, но спорить не стал. Просто сходил к себе за пеленкой, памперсом и новым бодиком.
Потом под руководством Милы он держал Ангелину “столбиком”, раздевал, мыл попу, выкладывал дочь на животик, давая нежной младенческой коже подсохнуть. И наконец обрабатывал по всем правилам высокого мамского искусства.