Чарли недовольно выпятила губу, но, дойдя до лестницы, оживилась. Как и сестры, она была слишком взволнована, чтобы дуться, когда выпала возможность исследовать что-то новое.
Лестница вела на небольшую площадку, где в обшитой панелями стене были установлены часы. Здесь она разветвлялась на две, расходящиеся в разные стороны. Сестры пошли по стрелке, которая указывала путь к комнатам от первой до двадцатой, и вот тут-то настроение Чарли снова изменилось. Открыв от ужаса рот, она впилась взглядом в стены, где красовались в ряд оленьи рога – одни прямо с головами, другие отдельно. Ее глаза немедленно наполнились слезами.
– Ах, Чарли! – бросилась утешать ее Флисс. – Ну, ну… Понимаю, это печально, но постарайся не смотреть на них.
– К-как я могу не смотреть? – прорыдала Чарли, и ее плач угрожающе громко разнесся по пустому коридору. Звучало это необычно, и Бетти подумала, что голос Чарли вызвал легкое эхо. «Должно быть, из-за высоких потолков и панелей на стенах, – сообразила она. – Вот откуда, наверное, название Поместье Эхо».
– Они глядят прямо на меня, – шмыгала носом Чарли. – Как будто хотят, чтобы я помогла им!
Бетти взяла младшую сестру за руку. Чарли была права. Карие глаза бедных созданий, ко всему прочему очень похожие на глаза Флисс, казалось, вглядывались в них.
– Они, наверное, здесь уже очень давно. – Флисс похлопала Чарли по спине.
– Им от этого не легче! – буркнула Чарли.
С этим трудно было не согласиться. Немного лучше стало, когда коридор закончился и они повернули в другой, совсем не такой мрачный. Даже наоборот. Вдоль потолка тянулась вереница сияющих люстр. Яркий свет преломлялся в стеклянных призмах и слепил глаза.
– Они действительно хрустальные, как ты думаешь? – вздохнула Флисс.
– Скорее всего, – ответила Бетти. – Должно быть, стоят целое состояние. Настоящий хрусталь! – Поместье Эхо явно не походило на дома, где дорогие на первый взгляд вещи оказываются поддельными. Пусть дом и был старым, но своего великолепия ничуть не утратил. Бетти чувствовала, как в ней нарастают радостное волнение и восторг.
– Мы почти на месте, – сказала Флисс. – Вот седьмой номер, а у нас… Ой!
Дверь комнаты, на которую она показала, внезапно распахнулась, и оттуда торопливо вышла девушка, примерно ровесница Флисс. В аккуратном черном платье с белым фартуком, в черных чулках и простых прочных туфлях. Локон длинных золотистых волос выбился из-под белой форменной наколки. Уходя, одной рукой она пыталась заправить непослушную прядь назад, под наколку. В другой несла ведерко для угля, поверх него болтались совок для мусора и щетка. Двигалась девушка быстро, как человек, который вечно спешит из-за нехватки времени.