Чувства - страница 2
Шрифт
Интервал
Прошло много лет, и теперь
Я нашел для себя другую.
В храме памяти гаснет свет,
Но тебя воссоздам вслепую.
Дочке
Мы просили у Деда Мороза.
Мы просили тебя у Бога.
Мы просили у звезд и неба,
Чтобы к нам привела дорога.
Чтобы стала ты нашей дочкой,
Нашим ясным светом в оконце.
Мы просили, чтоб темной ночкой
Ты была нашим ярким солнцем.
Я не знаю, кто послал чудо,
Может, Бог, может, мать планета,
Но ты знай, что до смерти буду
Благодарна ему за это.
И ты знай, что твои мама с папой
Будут вечно любить твои щечки,
Вспоминать каждый год, моя лапа,
Как домой принесли в кулечке.
Как росла ты и как менялась.
Первый крик, первый зубик и слезки.
Как болела и как смеялась,
Как тебя отучали от соски.
Первый шаг, первый класс, первый мальчик,
Макияж, каблуки и подружки.
Мы смотреть будем тихо и плача,
Как ты вырастешь вмиг из игрушек.
Быстро станешь ты взрослой, лапа.
Пролетят года, как мгновение.
До сих пор я не верю, что с папой
Нам досталось такое творение.
«Наступит день – и мир перевернется…»
Наступит день – и мир перевернется.
Все ценности бесценны станут вмиг.
Огромная любовь внутри очнется,
Когда раздастся первый детский крик.
Драма
Я так хотела летать с тобой,
Паря над небом, растворяться от высоты.
А ты меня предпочел другой,
И с виду круто все у вас, но это лишь понты.
И наша чертова дружба
Разбилась резко о скалы.
И наше юное чувство
Так грустно в нас умирало.
Твои губы и голос
Я с каждым днем забывала.
И поначалу даже
Тебе строчки писала.
Но не отправляла,
Они же личные очень.
Я их оставляла
Где-то у обочин.
Как и те осколки
От нашей чертовой дружбы.
Ты меня запомнил?
Ну а ей-то ты нужен?
__________________
Я за нас молила
И вроде как умирала.
Но моя могила
Меня назад выгоняла.
Шли года и недели,
Я понемногу крепчала.
И каждый понедельник
Все начинала сначала.
Тебя я забывала
Под сладкий градус 15.
И каждый день вдыхала
И начинала смеяться.
Это просто драма,
Заживший шрам между ребер.
И если ты еще любишь,
Запомни: ты все угробил.
Не сошлись форматами
На моих губах пыльно-розовый цвет, матовый.
Ты искал среди себя и меня виноватую.
Не нашел, конечно, ведь я не из тех, кто падает.
Я оставлю тебе от себя записку помадою.
На моих ногах каблук ярко-красный, бархатный.
Ты хотел меня сделать рабыней в своей монархии.
Не сумел, конечно, ведь я не из самых податливых.
О таком ты не думал? Ну да, ты не из догадливых.