Порассказал, как-то сидели у него, Михалыч, чего он поразглядел в тех монетах. Что до года девятого они не липнут к магниту. Стал быть – из меди-никеля. И птица та двуглавая с года четырнадцатого упаковалась в три короны и в лапы получила скипетр и державу. И щитом с Георгием-победоносцем прикрылась. И весу в монете меньше стало. Михалыч даже показал. Весов аптекарских нет у него. Просто линейку деревянную на карандаш положил, уравновесил. А потом положил две монетки по самым краям линейки. Да, монетка девяносто восьмого потяжелее монетки пятнадцатого. И всё казалось – не договаривает Михалыч чего-то.
И вот, надысь, заглянул вечерком к Михалычу. Сидит один, с литровой бутылкой белой, наполовину уже спитой. Присел я на стул, напротив его дивана. Налил он мне и себе. Выпили. «Слыш чо» говорит, «штоли опять Польшу покорять – царство Польское имать? Как в тыща шестьсот двенадцатом. Дак, пойдут ли мужики?». Михалыч склонился к диванной подушке и вскоре тревожно заснул.
8 августа 2019 года
Конверсия бизнеса в карантин
Звонит тут Трофимыч.
– Ты, намедни собирался, не ходи. Я самоизолировался. Денег мне племяш на телефон положил. Говорит – будь на связи. Потрещал с ним. Он две свои кафешки закрыл, сижу, грит, убытки считаю. Дурак я, грит, был, что не открыл как тот – первый советский миллионер, который потом всё бросил и подался в гробовщики. Щас – вон всё рекламное пространство забито этим делом. Конкуренция у них тож. Или, грит, реклама подешевела, меж выборов всяких, или спрос вырос.
– Сам то, спрашиваю – как?
– Норм, грит. То маленько в телеке, а то и в инете. Ты бы, грит, как знаменитый писатель на заборе, смеётся, чо нить пояснил тем, кто регулирует эти показы-передачки.
Вот – пандемия. Карантин. Ну, ладно – про чумные бараки и прочие напасти, помнится, что слышал или читал. И что количество наших пра-пращуров поуменьшилось. И мы произошли от тех, кто миновал сии беды или даже переболел и выжил. Народ, конешно, переживает. И за себя и за близких-родных. Как бы не вышло чего. И даже понимает, что лучше в одной комнате сидя, стоит переждать. Чем загреметь в тот «чумной барак». А кто-то и впрямь бережёт окружающих незнакомых людей.
В телеке есть канал, где уже учат снять стресс. И лучше – без алкоголя, мол там надо повторять часто, чтоб эффект был. А кошелёк и печень такого выдержать не могут. Дак, хотелось бы и не растить тот стресс, дак нет – вот и племяш приметил. И я ещё до этой канители стал примечать. То Баннер у шоссе – «искусство прощания», то в метро – вдоль эскалатора вместо прежних афиш оперного театра – реклама погребальной конторы. И в телеке – круглосуточная справочная по организации похорон, в перемешку с рекламой налоговой, где первый аргумент для обращения через инет – не вздрагивать от каждого чиха в маршрутке. Человек может и не вздрагивал. А – станет. А симптомы, кстати этой новой инфекции – тока температура и сухой кашель, медики пишут. А бедные аллергики теперь – чисто враги. Это всё – я называю социальная энтропия.