Чихать на меня хотел? Дудки! Это я тобой чихаю.
Судьба не выдаст, болезнюк не съест, говоришь? Съем-съем: вот твоя судьба…
Лечись-лечись. Перебегу на другое место – и снова доканывать начну.
Над душой, говоришь, не властен? Нет её в организме, я-то его подробно изучил…
Эй, прекрати меня в свою сказку запихивать, где ты хозяин! Кому говорю – прекра…
Построил Вэк для своих сказок-крошек, которых развелось невесть сколько, большое-большое общежитие – чтобы всем место нашлось. Ну, думает, не оставлять же их бесприютными. Успокоился, было…
Попозже заглянул туда – пусто. Только некоторые разленившиеся обитатели кое-где на диванах валяются.
Остальные разбежались кто куда – веселятся, с читателями заигрывают…
Почесал Вэк в своём писательском затылке – и отправился вместе со сказочками на свободе веселиться. Понял, что настоящее общежитие – повсюду.
Языковые фантазии сказочных имён
– Как вы придумываете такие необычные имена для своих многочисленных сказок? – спросил молодой интервьюер маститого писателя.
– Раньше просто фантазировал. Теперь есть отличный помощник.
– Специалист по именам?
– Скорее по языкам. Задаю одно из ключевых слов сказки онлайновому переводчику и смотрю переводы на другие языки, пока не обнаружу подходящую заготовку для имени.
– Как это?
– Например, пишу сказку про непонятливого интервьюера. Задаю слово «непонятливость»… – Писатель взял смартфон… – По-испански «торпеца». «Торпец» – классное имя?.. По-французски «Балурдиз» – круто. По-армянски «Анхасканали», тоже неплохо… Ну как?
– Понятно! Отличный метод!.. – воскликнул собеседник, поспешно завершая интервью.
Сказочник Мистроша различал два вида волшебных сказок: охочие и неохочие. Одни хотели, чтобы их написали словами, а другие нет.
Охочие говорили Мистроше (на их общем сказочном языке), что хранят в себе маленькие чудеса и хотят, чтобы побольше людей их разглядели.
Неохочие уверяли, что не хотят отдавать всем на потеху чудеса, которые им поручили. В чудо вчувствоваться надо, а не в словечках вычитывать.
Тех и других понимал Мистроша. Но ведь он сказочник был. Каждое слово для него тоже крошечным чудом светилось… Вот только неохочие сказочки, не желавшие ословечиваться, ему больше нравились. Всегда в них что-то загадочное оставалось.