Вечером, собрав крохи еды, что-то похожее, как горожане в мирное время кормят крошками голубей на городских площадях и аллеях парков, Вера Ивановна сидела совсем молча и наблюдала за детьми. Дети тоже понимали, что времена пришли критические.
На столе лежали небольшие лепёшки, серо-коричневого цвета, местами совершенно черные, пригоревшие. В другое время такое снадобье и собаки бы не ели, скулили и поджимая хвосты уходили бы обиженные, что хозяин или хозяйка над ними решила поиздеваться и решив, что завтра все переменится, и гнев сменится милостью, а в миске появится вкусная и привычная еда, сытная и полезная для организма, чей бы он ни был.
Но есть поговорка – «люди – не свиньи, всё поедят» и то, что «голод – не тётка»: дети дружно захрустели, кусая молодыми и острыми зубами лепешки из отрубей, с добавлением или зерновых отходов или подопревшей кукурузной крупы с ячменной дертью и какой-то молодой травы, нащипанной на обогретых солнцем пригоркам. Лепешки жарились на машинном масле, что придавало им, кроме специфического вкуса и особый запах.
Лепешки закончились, а с ними и хруст от их раскусывания. Наступила особая, если не назвать гробовой, тишина. Вера Ивановна внимательно осмотрела всех, сидевших за столом. Редко кто на доли секунд бросал в её сторону любопытный взгляд и сидели, опустив головы, как будто была задача что-то обдумать. Каждый думал свою, а она уже всё обдумала и сейчас решилась всё сказать воочию.
– Дети, у нас совсем нечего кушать. Что-то нужно делать до той поры, когда или нас освободят, или появится возможность всё же найти пропитание. А пока, у меня, после долгих раздумий только одна, как я считаю, верная мысль пришла в голову…
Всё после этих слов, как по команде подняли головы и в напряжении ждали вердикт матери или приёмной матери, Mutter, и снова воцарилась тишина.
– Я решила пойти к родне в с. Покровское, вернее в х. Едуш, к вашим дядям и, если они живы, то уверенна, что хоть чем-нибудь нам помогут. Отец, когда уходил на фронт, то говорил, чтобы в случае какой трудности или, если помощь потребуется, чтобы к ним обращалась, они помогут, должны помочь, если живы, конечно, не на фронте. Думаю, что Илья Пантелеевич поможет с документами, выправит или походатайствует перед волостным старостой, дав характеристику о благонадёжности, для выдачи пропуска. Пока меня не будет старшим останется, – глянула на Зина и на Васю, – короче, слушайте Васю и Зину. И никто никуда нос не суйте, больше лежите, силы берегите и на улицу без надобности не ногой. Всем всё ясно?!