. С 1747 до начала XIX века существовали многоэтнические полунезависимые
азербайджанские ханства. В начале XIX столетия территории, некогда занимаемые ханствами, переходят в состав
Российской империи. Присоединённая территория делится на губернии и уезды.
Перед вами книга, излагающая правду, о которой нельзя молчать. Книга «Исторические правды Азербайджана – ложь и фальсификация Армении» располагает замечательной особенностью, самое главное в ней фактологический материал, приводимые мной хроники и сведения, изобличающие армянский террор и сопутствующие им армянские ложь и фальсификации. Как сказал великий Марк Твен: «Правда необычайнее вымысла: вымысел должен придерживаться правдоподобия, а правда в этом не нуждается». Вот потому книга и убеждает, а тем более, что написана она просто и доступно и замечательно проиллюстрирована. Я снабдил книгу краткой исторической хроникой, основанной на признаниях и свидетельствах азербайджанских, армянских, а также иностранных учёных и специалистов, и которая выступает в качестве генезиса свидетельствуемых фактов и приводимых лжи и фальсификаций. Думается, что это и правильно. Как точно указывается у известного австрийского историка Эрика Файгла в его работе.
Своеобразие современных армянских террористов заключается в том, что история является для них единственным оправданием. И поэтому «переписывание истории как оправдание бесчеловечных поступков- уникальная особенность терроризма. С уважением относясь к памяти всех жертв трагических событий, происшедших в период стагнации и падения Османской империи, в книге поставлен ряд вопросов. Является ли правильным односторонне квалифицировать случившееся как геноцид армян, игнорируя значительные жертвы, понесённые мирным азербайджанским населением от рук армянских террористов? «Армянский геноцид» и «армянский терроризм», что здесь является вымышленным, и что является правдой? И почему столь популярна тема «армянской многострадальности» и идея «армянской покинутости»? Как это скореллировано с созданием из азербайджанцев образа врага, противостоящего воплощению армянской государственности, столь усердно внедряемого в массовое армянское сознание? И наряду с этим, в чём кроется неуёмное желание реанимировать миф о «Великой Армении» и представить миру «исключительность армян»? Наконец, может ли оправдывать насилие и террор, как инструменты национального выживания, представляемый армянской пропагандистской машиной народ – изгой? Ответы на эти и многие другие вопросы кроются в прошлой и сегодняшней политике армянства.