Сегодня, когда мы оглядываемся на годы, предшествующие 1914 г., они представляются нам в романтическом ореоле. Складывается впечатление, что это были славные годы новых открытий и царящего мира. Но в действительности все обстояло несколько иначе. Начиная с 1860 г. все крупные державы приняли участие по крайней мере в одной войне; гонка вооружений, вторжения, революции и восстания стали обычным делом. Пятьдесят лет, предшествовавших золотому лету 1914 г., были свидетелями постоянного насилия. Убийства происходили повсеместно: в 1876 г. был убит султан Турции; в 1881 г. погибли американский президент Джеймс Гарфилд и царь Александр II, в 1894 г. – президент Франции Сади Карно, в 1896 г. – шах Персии, в 1897 г. – премьер-министр Испании, в 1898 г. – императрица Австрии, в 1900 г. – король Италии Умберто, американский президент Уильям Мак-Кинли – в 1901 г., в 1903 г. – сербские король Александр и королева Драга, в 1905 г. в России – великий князь Сергей Александрович, в 1908 г. – король Португалии Карлуш и его сын, наследный принц Луиш Фелипе; 1911 г. – премьер-министр Петр Столыпин, 1913 г. – король Греции Георг. В эти «золотые» годы мира королевские особы и политики гибли от взрывов бомб, от пуль и ножей.
Кульминацией череды этих политических убийств стали события в Сараево. Пожалуй, никто не ожидал того, что произошло. Но вся Европа словно была пронизана нараставшим беспокойством и готова была вспыхнуть от одной поднесенной искры. Канцлер Германии Отто фон Бисмарк пророчески предупреждал о том, что «на Балканах одновременно произошел ряд чертовски глупых событий», которые рано или поздно погрузят всю Европу в разрушительную войну. Его предсказание сбылось летом 1914 г., когда убийство Франца Фердинанда и Софии в Сараево положило начало самой беспрецедентной бойне, которую когда-либо видел мир. «Никакое другое политическое убийство в современной истории, – писал Владимир Дедиджер (Vladimir Dedijer), – не имело столь судьбоносных последствий».
Как в случае с любым событием, которое является толчком к изменению хода человеческой истории, тот роковой день все еще рассматривается очень неоднозначно, является поводом для националистических толкований и окружен целым роем исторических заблуждений. Франц Фердинанд, как говорят, только временами отъезжал, чтобы наблюдать маневры армии в Боснии, так что его жена могла принимать приветствия людей. Вопреки какому-либо здравому смыслу, он настаивает на посещении Сараево 28 июня: это был День св. Вита, сербский национальный праздник в память о Битве на Косовом поле в 1389 г., когда незваный иностранный захватчик, в данном случае Османская империя, был вынужден оставить завоеванные земли, а власть его над Сербией ослабла. Многие говорили, что это выглядело так, словно бы Франц Фердинанд стремился сознательно спровоцировать антиавстрийских революционеров в недавно аннексированной Боснии. Эрцгерцог, настаивала писательница Ребекка Уэст, «сам спровоцировал свою судьбу, после своего бестактного и агрессивного посещения сербского фронтира во время национального праздника».