– Мама, – говорит скелетик вяло. – А куда едут все эти люди?
– Туда же куда и мы, детка, на Сахалин.
Худосочная мать скелетика – Варвара Горыня, сжимает в руках заветное письмо от старшей дочери. Письмо прилетело с Сахалина, в нём взрослая дочка Лида описывает как она, её муж, брат Володя и его жена сытно живут на далеком острове, работают на шахте Мгачи, носят дорогущие шубы из натурального меха, а весной собирают папоротник в обмен на японские товары.
Вот выдержка из письма: «Мама, ты не поверишь, тут как в раю. Жизнь есть, оказывается! Хватай сестрёнку Вальку и к нам. Вам и квартирку в бараке дадут. Правда, правда!»
Чтение Варвары прервал склонившийся над скелетиком небритый мужик:
– Сколько ей?
– Шестнадцать.
– И куда ты ее везешь такую?
– В рай! То есть на сытный Сахалин, – мечтательно ответила Горынька.
Мужик равнодушно ткнул в скелетик пальцем:
– Не довезешь, сдохнет в дороге, – и неспешно подошел к кассам.
– Мам, а этот дяденька тоже на остров едет? – промычал скелетик.
Варвара, глотая слёзы, ответила:
– Да, Валентина, да. Куда ж ему ещё ехать? Сейчас все дороги ведут в рай.
Скелетик на Сахалине прижился: пошла Валя в школу, картошку с мамкой на сопке сажала, по грибы, по ягоды в лес с подружками бегала, ела кислое варенье (ведь сахар был дефицит). А рыбу даже не ловила: вместе со всеми собирала на берегу идущую на нерест, выброшенную волнами корюшку, салакушку, горбушу и даже кету. В общем, скелетик потихоньку отъедался: наращивал мышцы и жировую прослойку.
А Варвара устроилась на шахту коногоном (но странным таким коногоном: бабы вместо лошадей толкали вагонетки с углём). И мешки с картошкой на сопку с сопки тоже тягать приходилось самой. И мешки с рыбой до дома. Валька, конечно, помогала, но дочку сильно не обяжешь: девка должна расти здоровой, ей же ещё и рожать.
– Рай там, где нас нет, – бурчала Варвара Горыня, падая от усталости.
– Нет, мамочка, Сахалин – это самый настоящий рай! Никогда в голодный Брянск не вернусь! Слышишь, никогда.
Валя выросла девушкой чернявой-пречернявой, большеносой, тонкогубой с маленькими глубоко посаженными глазами – ну самая что ни на есть исконная (типа того) россиянка. И по зову поляков-предков (а может, ещё каких иных рас) начала искать: с кем бы разбавить свою чёрную, горючую Горынинскую кровь? И нашла таки мужичишку – Зубкова Ивана мальчишку. А Ивашка рыжий-рыжий, конопатый-конопатый, голубоглазый и все время хихикал, как дурачок. Ну вот и всё. Законы жанра соблюдены – можно жениться.