– Только с начала войны, – ответил Егоров.
– Да! Так я думаю, что вам будет лучше всего пойти к Смеляку! Это командир полка. По званию – капитан, по голове – академик, по душе – лучше не найти! И комиссар у него чудесный, интеллигент, учителем был раньше, Ураганов фамилия, не слыхали? Вообще там народ подбирается – золотой! Пойдёте?
– Товарищ капитан! Да могу ли я выбирать? В данном случае для меня все полки и загадка, и все одинаковы!
– Это, братец вы мой, сейчас. А через неделю вы сможете сказать другое. Ну ладно! Идите к Смеляку.
Помощники капитана начали оформлять Егорова и быстро, минут через 15–20, у него уже было на руках предписание штадива, направляющее его в распоряжении командира части Смеляка.
Капитан-кадровик высунул голову в коридор и громко крикнул:
– Офицер, свяжи Смеляка! Прошу вас сюда!
К ним подошёл солидный лейтенант с выправкой и манерами явно не военными и представился:
– Офицер связи полка Смеляка, лейтенант Сырокаша.
– Вот, лейтенант. В вашу часть направляется старший лейтенант Егоров. Дайте связного и направьте к себе. Всего хорошего вам, товарищ Егоров! Желаю успехов и не сомневаюсь в них!
Капитан пожал руку Егорова и скрылся в своей комнате.
Вместе с Сырокашей Егоров вышел на крыльцо штаба. Тут к ним подошёл один из сидевших около крыльца красноармейцев.
– Ах, вы здесь, Мордвинов! Вот, будьте добры, проводите старшего лейтенанта в штаб полка и возвращайтесь, – совсем не по-военному обратился Сырокаша к своему подчинённому.
– Слушаюсь, товарищ лейтенант. Давайте ваш чемоданчик, – обратился он к Егорову.
– Что вы, что вы! С какой стати? Мне самому не трудно и не тяжело совсем!
– Нельзя, товарищ старший лейтенант! Вы, так сказать, офицер, пойдёте с вещами, с грузом, а я, чин нижний при вас, налегке. Получается несоответствие. Позвольте чемоданчик-то!
Но Егоров чемодан всё-таки не отдал. И, вероятно, чтобы не было видно этого несоответствия, Мордвинов пошёл не рядом с Егоровым, а позади и отступив на несколько шагов. Путь он указывал словами: «направо», «налево». Пошли они в противоположную сторону лагеря, куда Егоров почти никогда не ходил и не заглядывал, но где не так давно размещался один из батальонов части майора Рамонова.
Они вышли на большую, проезжую аллею и увидели самодельный шлагбаум, вернее, просто большую жердь, положенную на подставки из простейших брёвен. Около этого «заграждения» стоял красноармеец, просто так, без оружия. Он дружески поздоровался с Мордвиновым и приложил руку к пилотке, поглядывая на Егорова.