Ступаю босыми ногами по холодному ламинату, прохожу по коридору дальше. Спускаюсь по лестнице.
В этом большом доме я чувствую себя одиноко. Кремовые стены давят, будто я нахожусь в черной коробке, которая с каждым моим шагом все уменьшается в размерах. Настанет день, и я вздохну с облегчением, освобожусь от оков своих нескончаемых кошмаров и войду в яркую и красочную новую жизнь. А пока мне нужно бороться со страхом, отчаянием, одиночеством и тяжелым бременем, висящим грузом на моих плечах.
Автоматические бра загораются, когда я прохожу мимо них. Спустившись по лестнице, попадаю в просторную гостиную, в которой стоят огромный белый диван, большой телевизор и несколько горшков с карликовыми деревьями. Гостиная переходит в большую столовую, и я не понимаю, для чего она нам нужна такая необъятная, если гостей мы никогда не приглашаем. Огромный массивный белый стол возвышается в центре, к нему по всему периметру придвинуты восемь стульев.
Белый, кремовый, персиковый – все эти светлые оттенки напоминают мне тот день, когда я очнулась в больнице в ужасе от того, что не помню, кто я такая.
Дойдя до кухни и выпив стакан воды, выглядываю в окно. Там меня встречают лишь тишина с темнотой. Тусклое освещение от уличных фонарей охватывает некоторые участки земли, но большая часть покрыта мраком.
Перед глазами вновь возникает картина: коридор из красного кирпича, идущие рядом мужчины, и затем – слепящий свет. Ощущаю, как по телу расползается ужасающая волна мурашек, которая пробуждает затаившийся кошмар в моих воспоминаниях.
Мотнув головой, отгоняю тревожные мысли и возвращаюсь обратно в комнату.
Спать совершенно не хочется. Всегда, после череды бессонных ночей, спустя пару дней является очередной кошмар, который выворачивает меня наизнанку. И каждый раз в приступе ужаса и паники мне кажется, что я теряю частичку себя, медленно сходя с ума.
Стараюсь прислушаться к звуку за окном, где сухая ветка стучит по фасаду.
Тук-тук. Один.
Тук-тук. Два.
Тук-тук. Три.
Закрываю глаза, погружаясь в пустоту мыслей, и сосредоточиваюсь на стуке.
Тук-тук. Четыре.
Тук-тук. Пять.
Проваливаюсь в темноту все глубже и глубже, пока меня окончательно не поглощает легкий сон.
Я снова вижу старый кошмар. Я в доме. Знакомом, с большими окнами и белесыми простынями, сдерживающими годовалую пыль. Сижу на стуле, связанная тугими веревками, и ощущаю кляп во рту. От сухости щиплет уголки губ. Передо мной туда-сюда ходят какие-то фигуры, но разглядеть их мешают слезы, льющиеся у меня из глаз. От страха практически не дышу. Раздается выстрел. Мне хочется закричать, но ничего не выходит. С жадностью глотая воздух, будто рыба на суше, я не могу ничего выдавить из себя. С каждой минутой меня все сильнее сдавливают веревки, а из-за кляпа я задыхаюсь. Раздается скрип деревянного пола, а потом – ужасающий меня голос. Низкий прокуренный тембр шепчет: «Игра началась, мышка!»