– Сколько взял? – спросил Селиванов.
– Нисколько. Ты приехал ночью на такси. Потом уснул у меня в прихожей на диване. А утром ушёл.
– И всё?
– Забыл полбутылки коньяка. Если хочешь, можешь забрать. Я поставил в сервант.
– Могли бы выпить.
– С моей-то поджелудочной? – сказал дядя Петя.
– А чего с ней не так? – спросил Селиванов.
– Она каменная.
– В каком смысле?
– Не знаю. Врач так сказал. Я делал УЗИ. И врач сказал, что у меня поджелудочная как камень. А ещё желчный пузырь кривой. В общем, мне лучше не пить.
– Ладно, может, заберу.
– После карантина. Хорошо? Сейчас я тебя не пущу.
Вышел Витя.
– Так что, Миша? Ты хочешь занять денег? – спросил дядя Петя.
– Нет. Хочу встретиться с отцом. Вы знаете, где он?
– Конечно. Недалеко от Спасо-Парголовской церкви.
– Давно туда переехал?
– Ты же знаешь, он на месте не сидит.
– Какой адрес? – спросил Селиванов.
Дядя Петя продиктовал.
– Записал?
– Я запомнил. Спасибо, дядя Петя, до свидания.
– До свидания, Миша.
– Слышишь, – сказал Витя. – Если ты застудишь ноги, у тебя вены вылезут размером с канаты. Идём к Шурику, он тебе даст какие-нибудь штиблеты.
Шурик занимался ремонтом обуви. Последний раз Селиванов видел его года три назад.
– А он жив?
– Конечно. Только в магазин зайдём. У тебя есть деньги?
Они прошли полквартала, встретив всего пару прохожих. Было прохладно. Время от времени из-за туч выглядывало солнце, но тут же снова пряталось.
– Менты, – сказал Витя.
Навстречу им медленно ехал патрульный автомобиль. Витя достал из кармана маску, уронил, наступил на неё, подобрал и торопливо натянул на опухшее, небритое лицо. Селиванов прикрыл лицо ладонью. Но полицейские даже не посмотрели в их сторону.
В магазине Селиванов взял три бутылки водки. Еду покупать не стал. Витя сказал, что у Шурика полно закуски.
* * *
Дверь открылась, и проём заслонила гора. Селиванов с трудом узнал Шурика. Теперь он весил под триста килограммов. Стоял, опираясь на металлические костыли, и тяжело дышал.
– Привет, ребята, – сказал Шурик неожиданно тонким голосом. – Проходите.
Они вошли. Селиванов машинально наклонился, чтобы развязать шнурки на ботинках.
– Помнишь Мишу? – спросил Витя.
– Да, конечно.
– Давно не виделись, – сказал Селиванов смущённо.
– Это неудивительно. Я редко выхожу, – ответил Шурик.
В комнате он сразу лёг на двуспальную кровать без ножек, заняв её целиком. Витя принёс три стакана.