Долговязого звали Серегой, но многие знали только его прозвище – Сэм. Он производил и продавал популярный среди местных жителей самогон.
Седой называл себя Павлом Николаевичем, и он был новым клиентом Сэма.
Они шли по улицам когда-то загибающегося, а ныне расцветающего поселка Мухлово, который стал центром карантинной Зоны-93. В зону свозили носителей нового вируса, охватившего планету, и тех, у кого по тем или иным причинам не было QR-кода о вакцинации.
Глава 2. Один день из жизни Ивана Моисеевича
– Вы же понимаете, что отрицательный ответ на наше предложение исключен.
Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение. Человек, изрекший его, сидел напротив Ивана и делал вид, что ждет его ответа, хотя ответ ему, видимо, был понятен заранее. Когда этот субъект появился, он не счел нужным представиться, поэтому будем называть его Неважно Кто. Он был одет в черный костюм и имел настолько неприметную и банальную внешность, насколько положено иметь людям его профессии. Было очевидно, что его очень тяготит вид квартиры Ивана, ее обитателя и сам факт беседы с подобными ему людьми. Единственное же, что занимало Ивана в данный момент, было то, что он никак не мог вспомнить, как Неважно Кто оказался в его квартире.
Конечно, проснуться с тяжелого похмелья и обнаружить напротив кровати человека в черном костюме – дело для Ивана было не очень привычное. В крайнем случае наутро он обычно находил в своей пропитанной рок-н-роллом кровати девушку (или сразу нескольких) разной степени привлекательности, а иногда и очень разного возрастного диапазона, причем с годами утренних девушек в его постели обнаруживалось все меньше. Но мужчин из государственных структур, да еще такого сурового вида, – увольте, первый опыт.
В колонках, видимо, еще со вчерашнего вечера, тихо постанывали Rolling Stones. Золотой период 70-х, потом они только повторяли самих себя и подражали тому, что слышали вокруг. Гостю, похоже, эти звуки приносили такое же страдание, как Ивану – отголоски вчерашнего дебоша
– Иван Моисеевич Удалёнкин, он же Робин Уд, он же когда-то мегапопулярный рок-музыкант, властитель дум далеких «нулевых», пришедший на смену престарелому Лагутенко с прочими Кинчевыми и Гребенщиковыми, которые имели счастье отдать богу душу в первую волну коронавируса. – Неважно Кто ринулся в последнюю атаку. – Вы же знаете цену успеха, Иван Моисеевич, и шансы купить счастливый лотерейный билет во второй раз в жизни все призрачнее с каждым годом,– да что уж там, с каждым днем. Мы предлагаем вам снова окунуться в море обожания, восторженные крики фанатов, стереть пыль со своего… как его там… стратокастера! Ну, допустим, это будут уже не молодые девушки-фанатки в вечно мокрых майках, готовые при первом аккорде вашего шестиструнного друга бросать на сцену эти самые майки. Пусть это будут женщины постарше. Имейте совесть. Сколько вам уже? 45? 50? 60? Вы же не думаете, что можете войти в ту же реку во второй раз?