Седеют мне самые близкие люди.
Хорошие самые, мудрые самые.
А время порошей их волосы студит.
И я чуть грущу, наблюдая за мамою.
И я дорожу каждй встречей с любимым,
В надежде с зимы допроситься отсрочки,
Пытаясь оттаять нетающий иней
Словами, губами, как помощью срочной.
Седеют два самых родных человека.
Я все понимаю. Да, время есть время.
Что людям седеть и стареть. Так от века.
Но больно, что близкие раньше седеют.
Эта женщина тоскует, эта женщина болеет…
Эта женщина тоскует, эта женщина болеет.
Эта женщина так любит, как пришлось и как умеет.
Эта женщина прекрасна. Все светлее от терзаний.
И случайным непонятно, для чего ей шлейф страданий.
Словно боль приворожила ее смутная улыбка.
Словно нравится, что в жизни все так призрачно и зыбко.
Что пройдет и что вернется, и когда огонь истлеет?
Эта женщина не любит – эта женщина болеет.
К черту всё!
Выбираю жизнь на пятнадцать копеек!
Мертвые
Ни любить, ни страдать не умеют.
Кто сказал
Будто счастье дается немногим и редко?
Кто наврал?
Я куплю счастью медную клетку.
Пусть живёт!
Кукарекает в доме моем как умеет.
К черту всё!!
Жизнь моя. Разменяю пятнадцать копеек.
Никому мы, в общем, не нужны…
Никому мы, в общем, не нужны,
Разве что родителям и детям.
Я люблю осенние дожди.
Я люблю январский сиплый ветер.
Что же я хотела рассказать?