Пустил холодную воду, сунул голову под кран.
«Зря я про Москву сказал, – размышлял лейтенант, наслаждаясь обжигающе-ледяной струей. – Совсем забыл с похмелюги, что у него это больная тема. Хотя, с другой стороны, почему я должен под него подстраиваться. Он же не подстраивается. Говорит все что думает. Павка Корчагин, твою мать. А у самого изо рта воняет так, как будто кошка сдохла. Тоже мне, старший. Ладно, все, успокойся. Не зверей. У всех свои заморочки».
Напоследок прополоскав рот, Морозов выключил воду и посмотрел в зеркало.
На него смотрело худое остроскулое лицо с темными кругами под глазами и юношеским румянцем на гладких щеках. Тонкие губы скривились в презрительной усмешке.
«Слабое лицо, – грустно подумал Морозов, рассматривая свое отражение. – С таким лицом не в комитете надо работать, а воспитателем в детском саду. Вот бы ямочку на подбородке, как у Палыча».
С сожалением вздохнув, он вытащил из внутреннего кармана пиджака маленькую алюминиевую расческу и принялся тщательно причесывать потемневшие от воды светло-рыжие волосы.
Спустя несколько минут, убедившись, что пробор уложен волосок к волоску, лейтенант стряхнул влагу с расчески, убрал во внутренний карман и вышел из туалета.
– Намарафетился? – усмехнулся Фомин, когда Морозов вернулся в кабинет. – Табельное оружие не забудь, Ален Делон.
Морозов промолчал.
Искоса взглянув на Фомина, он подошел к несгораемому шкафу, достал кобуру с «макаровым», прикрепил к поясному ремню. Затем одернул пиджак и коротко бросил:
– Я готов.
– Наконец-то, – вздохнул Фомин. – Думал, не соберемся.
Закрыв дверь кабинета на ключ, они спустились по лестнице и вышли во внутренний двор.
Раскаленный, пахнущий пылью воздух обдал их удушливой обжигающей волной. Солнце, начавшее клониться к закату, припекало по-летнему безжалостно.
– Ну и жара, – выдохнул Фомин, когда они подошли к одной из служебных «Волг», стоявших во дворе. – Хоть бы дождик прошел.
– Как же, дождешься. – Морозов посмотрел на безоблачное небо. – По прогнозу, всю неделю так будет.
Открыв дверь «Волги», он сел на переднее пассажирское сидение. Фомин сел за руль.
– Напомни мне потом, чтобы я Красильникову отчитался, – проговорил он, взглянув на одометр, и завел мотор.
Лейтенант кивнул.
«Волга» вырулила на улицу Вайнера, проехала мимо здания УКГБ и остановилась на светофоре перед площадью 1905 года.