Я поднимаюсь, так, чтобы провести ими по сухим, жёстким губами. Чтобы окончательно загипнотизировать мужика, и возвращаюсь на место, пока он не захватил их в плен. Туда, где член будет облачен в прозрачный плащ. Раскрываю свои губы, не отводя порочного взгляда от Тамерлана, и оттопыриваю попку как можно выше, слышу шипение.
– Сучка…
Открываю рот чуть шире и надеваю шапочку презерватива на самый кончик. Тамерлан дергается, а я тем временем принимаюсь мять свои груди. То одну, то другую. Презерватив уже раскатан наполовину, а во мне бьется пульсом сомнение.
Такой член… Это же Тамерлан, некогда любимый мужчина, самый желанный. Единственный.
Может, ну ее, эту месть. Может, сделать ему по-настоящему приятно, как учили на Ютуб курсах? Ведь я так и не смогла доверить свою душу и тело другому…
Но он снова все рушит мерзкими словами.
– Не томи, дрянь. Заглатывай…
И шипя, как он и приказал, заглатываю. Тут же надеваю на огромный х*р защиту и наблюдаю, как Тамерлан стискивает челюсти и запрокидывает голову назад.
Попался.
Такого я еще не проделывала, но примерно понимаю суть.
Достаю веревку, одновременно держа во рту член, обматываю волосатые яйца подонка, заключая причиндалы в тугой плен полностью, несколько раз все обматывая.
Резко выпускаю член из рта, выкидывая гандон.
Сразу же тяну шнурок вниз, полностью обматываю большие пальцы ног мужчины и делаю между ними самый надежный из известных миру узлов.
Фиаско, братан.
Он резко открывает глаза. Мы встречаемся взглядами, и он начинает осознавать, что попал ни на шутку. Удивление в его глазах заставляет меня оскалиться.
– Алла, не дури, – говорит грубо, подскакивает, напрягая пресс, и хочет меня схватить, но я отпрыгиваю дальше.
Боже, как же это смешно.
Смеюсь в голос. Долго, звонко, видя, как он меняется в лице, поняв, что я не собираюсь его отпускать.
Вот он, под моим контролем, почти обездвижен и я могу измываться над ним как моей извращённой душеньке угодно. Впрочем, месть никто не отменял.
Накидываю блузку, дрожащими пальцами застегиваю пуговки, иду обратно к своей сумке, пока он дергается и падает с кровати, дергая узлы, которые развязать не сможет, не оторвав себе яйца.
– Развяжи меня, сучка! – рычит он, пока его член разбухает сильнее. Боже, главное, чтобы не оторвал. Жалко будет потерять такого бойца.