В начале 300 г. н. э., однажды вечером императрица Цзя отправила к Сыма Юю человека передать, что императору нездоровится, и он повелевает явиться на аудиенцию во дворец. Сыма Юй прибыл во дворец и не увидел Цзинь Хуэй-Ди. Дворцовая прислужница Чэнь У преподнесла ему пиалу с финиками и кувшин вина, сказав, будто это было угощение от императора. Сыма Юй сказал, что не может пить вино. Чэнь У недовольно ответила: «Вино пожаловал император, если не выпить, то это будет непочтение к родителям. Ты боишься, что отравлено?». Сыма Юй выпил половину и, почувствовав головокружение, сказал: «Я возьму с собой и потихоньку выпью!». Чэнь У заявила, что так не годится, и лучше ему допить. Вскоре он почувствовал себя нехорошо, а затем, в панике, упал ничком и заснул. В этот момент дворцовая служанка принесла два листа бумаги, подтолкнула их к Сыма Юю и сказала: «Император повелел тебе переписать эти бумаги». Договорив, она растерла тушь и разложила бумагу. Сыма Юй с трудом открыл глаза и начал писать, копируя иероглифы. Писал он как попало и растерял много текста. Когда он дописал, его отвезли в Восточный дворец.
Рано утром следующего дня глупый император созвал двор и, причитая, сказал: «Мятеж, мятеж! Наследник совершил величайшее преступление. Я собираюсь приговорить его к смерти!». На самом деле вечером ранее императрица Цзя передаля Цзинь Хуэй-Ди посмотреть те самые написанные вкривь и вкось бумаги. Цзинь Хуэй-Ди даже не досмотрел, а гнев уже застил его глаза. И он разом подписал императорский указ о казни наследника. Чиновники спросили, что же написал наследник престола, и Цзинь Хуэй-Ди передал бумаги, чтобы все могли посмотреть. Они взглянули и увидели, что в бумагах сказано следующее: «Его величеству следует уйти самому, а ежели нет, то я это сделаю. Центральный дворец (имея в виду императрицу) также должен отступить сам, а ежели нет, то я своими руками все сделаю». Разве это не ясное заявление о том, что он намерен убить императора? Дочитав, придворные потеряли самообладание, все молчали. Спустя достаточно долгое время Чжан Хуа осторожно сказал: «Испокон веков низложение и убийство наследника престола могло вызвать большую смуту, тем более, что за ним обычно не числилось серьезных проступков. Вашему величеству лучше трижды подумать, прежде чем действовать». Пэй Гу сказал: «Почерк тут очень уж беспорядочный, и надо бы сверить его с почерком наследника». Поэтому один из присутствующих достал документ, подписанный лично наследником, для тщательной сверки. Все смотрели и качали головами, но никто не посмел сказать, что это подделка.