С некоторых пор, не интересуюсь политикой.
Для меня чересчур, с головой окунаться в дерьмо, хватает своего с избытком.
С ранних лет понял: то, что заявляют люди с высоких трибун, одно циничное враньё, которое пронизывает всю жизнь.
Недавно приснился сон.
Наша квартира, всё четко, вплоть до самых мелких деталей.
Как во сне, хотя это и был сон.
Мать, бабушка, брат, они оставались живыми.
Кроме меня, ведь это я выглядел неживым, в их понятии.
Каким-то не таким. Они чувствовали, всё понимали.
Почему-то захотелось запустить поток.
Неважно какой: голосовой, игровой, или с общением.
Сказал брату, чтобы он достал картонный ящик с шифоньера.
В ящике покоились принадлежности для считальника (компьютера).
Он принес, мы принялись раскладывать их по отдельности:
вот зарядки, переходники, здесь камеры-паутины, шнуры, кабели.
Ничего нового, сплошная бутафория.
Наконец, всё готово, запустил поток.
Ведь всё ж таки айлукер, худо-бедно, на моём членстве числятся несколько сот тысяч подписоты чело-битных, которые иногда канатять.
Хотя, что тут говорить, ведь станет чуть известным айлукер, то начинает, просить копеечку через «Канат», не говоря уж о челах, или чело-битных; те просят, так чуть ли не плачут, канючать: дайте денежку, подайте.
Эх, вот нет, чтобы им идти на заводы работать, или в «нос» идти, так нет же, – хочу стать айлукером.
Я же работал на заводе, ничего, приподнялся.
Да, мне канатять, поэтому эти бабки надо бы иногда отрабатывать.
Но такое происходило во сне, а в жизни таким никогда не занимался.
Считальник, веретено, умник, телега, вася, – больше ни на что ни способен.
Извините, но в жизни далёк от всего современного.
Поток распахивался так, то есть начало, потом не помню.
Сон прервался, но кое-что осталось в сознании:
«…. и я Демьян Голубь, снова с вами! Да-да, оу-оу, вот мой историс, ловите мои чело-битные…»
Я стал богом, кумиром, идолом для всех.
Мог бы мог повелеть облизать мои ботинки (виртуально), они сделали бы.
Но так бывает только во снах, а в действительности…
*
Мой бедняга папашка, по случайным рассказам мамы, являлся поляком по происхождению, весьма строгого католического вероисповедания.
Хотя оно не мешало ему в мирской жизни пребывать свободным художником, в буквальном смысле, зарабатывая кистью себе на хлеб. Он разрисовывал стены в спортивных залах гимнастками, могучими силачами; оформлял дворцы культуры правильными лозунгами, портретами вождей коммунистической партии.